Вышла в свет во второй половине 19 века и состоит из двух томов. В ней рассказывается об одном помещике, бороздящем просторы страны с целью скупки не находящихся в живых крестьянских душ. Произведение приковывает к себе, заставляя читать все быстрее и быстрее, чтоб дойти до момента, в котором будет рассказана цель скупки мертвых душ. Хочется узнать, какую же выгоду он получит путем таких манипуляций.

Главным героем поэмы является Чичиков Павел Иванович - мужчина средних лет обычного телосложения. Предоставляется возможность самому сделать вывод о моральном облике, автор не дает никакой оценки личности героя.

Кроме Чичикова в романе есть и несколько других героев, с которыми он заводит знакомство для совершения выгодной ему сделки. Среди них:

• Собакевич
• Манилов
• Коробочка
• Ноздрев
• Плюшкин

В каждой главе тома предоставляется возможность познакомиться с каждым героем по отдельности. Прочесть поэму полностью иногда не представляется возможным, поэтому здесь изложено произведение «мертвые души» кратко.

Глава первая

В первой главе повествуется о том, как в гостиницу некоего города NN на своей бричке въехал Павел Иванович Чичиков. Представился он коллежским советником и больше о себе ничего не рассказывал. Но охотно расспросил о всех чиновниках этого города, о помещиках и других влиятельных личностях. Помимо этого поинтересовался, были ли в губернии эпидемии, и много ли людей умирало от болезней.

Сопровождали главного героя его слуги:

• Селифан, мужчина средних лет, любитель выпить.
• Петрушка, лакей лет тридцати.

Советник объездил город, осмотрел все места и нанес визиты чиновникам города. Благодаря своей проницательности и умению льстить он быстро обзавелся друзьями.

Чичиков приглашен на бал губернатора, где имел возможность познакомиться с такими помещиками, как Собакевич, Манилов и Ноздрев. Все трое пригласили нового знакомого к себе в гости, и тот обещал наведаться в ближайшее время.

Глава вторая

Чичиков решил сдержать данное обещание и поехал навестить своего знакомого Манилова. В сопровождении своего кучера Петрушки и слуги Селифана он выехал за город.

Советник был предупрежден, что деревня находится в пятнадцати верстах от города, но на деле оказалась намного дальше. Герой наконец-таки доехал до деревни Маниловка. Ничем не примечательная деревушка вряд ли могла кого-то зазвать к себе. Господский дом стоял на возвышенности и был открыт всем ветрам. Около двухсот изб насчитал Чичиков, подъезжая к дому помещика.

Наконец Павел Иванович встретился с Маниловым.

Человек это был с виду очень приятный и общительный. Имением своим никогда не занимался и не интересовался делами деревни, зато любил помечтать. У Манилова была супруга, которой он был очень доволен, и двое сыновей - Фемистоклюс и Алкид.

Хозяин дома пригласил Чичикова за стол. Во время обеда гость и помещик обсыпали друг друга взаимными комплиментами. Вскоре зашел разговор о поместье, и Павел Иванович озвучил цель своего приезда. Он попросил продать ему душ, которых уже нет в живых, но согласно ревизорской сказке числящихся таковыми.

После недолгих уговоров главной герой все же убедил господина заключить сделку. Обсудив некоторые детали и договорившись встретиться в городе, он уехал из поместья в приподнятом настроении. А хозяин дома был в полном замешательстве и еще долго раздумывал над таким странным предложением.

Глава третья

На обратной дороге Чичиков попал под дождь, уже стало совсем темно, и его повозка сбилась с пути. Неожиданно они оказались у ворот одной помещицы.

Ею оказалась пожилая женщина по имени Настастья Петровна Коробочка. Хозяйка впустила промокших бедолаг переночевать, а утром велела накормить их завтраком. Видно, что Настасья Петровна была бережливой хозяйкой и умной помещицей. По сравнению с предыдущей деревней эта была намного ухоженней.

За завтраком нежданный гость спросил хозяйку о крестьянах и попросил продать умерших, но числящихся живыми в ревизии. Хозяйка была шокирована странным вопросом . Она впервые слышала, что умершие души еще можно и продавать. Женщина не хотела соглашаться на сделку, рассуждала так: если эти души кому-то нужны, значит, они имеют какую-то ценность; а раз имеют ценность, то еще найдется желающий их купить, и уже можно будет продать подороже.

В конце концов, сделка состоялась и главный герой покинул деревню помещицы.

Глава четвертая

После разговора с Коробочкой Чичиков поехал обратно в город, по пути он остановился в трактире, где и встретился со своим новым знакомым Ноздревым.

Ноздрев был общительным человеком, у него было много знакомых. Но в то же время легко мог затеять драку со своими же друзьями. Жена его скончалась много лет назад, и дома оставались дети, воспитанием которых он не занимался вообще. Вся его жизнь проходила в увеселительных заведениях. Человек он был одновременно очень искренний, и в то же время отчаянный лгун. Но лгал он так естественно, что даже сам верил в это.

Несмотря на свои тридцать лет , он так и остался в душе заводилой и лихачем, каким был в годы бурной молодости.

Ноздрев пригласил к себе Чичикова на обед. После принятия пищи новоиспеченные друзья завели разговор о поместье и крепостных. Павел Иванович предложил помещику сделку по купле-продаже так называемых «мертвых душ», о чем сильно пожалел вскоре, потому что разговор закончился ссорой.

Все же несмотря на это главный герой остался переночевать у ветреного помещика. Утром разговор возобновился и чуть было не закончился дракой, но вовремя пришедший капитан-исправник помешал этому. Он сообщил хозяину поместья о том, что тот находится под судом из-за нанесения оскорблений помещику Максимову. Этим моментом воспользовался Чичиков и выбежал из дома.

Глава пятая

После странных событий в предыдущем имении коллежский советник еще долго размышлял о несостоявшейся сделке, но одновременно с этим радовался, что успел убежать.

Повозка привезла его в деревню к Собакевичу, с которым он также познакомился на балу.

Несколько слов о помещике Собакевиче : человек он был серьезный, требовательный, управлял хозяйством серьезно и вдумчиво, чем-то напоминал медведя. То ли из-за своего крепкого телосложения, то ли из-за имени Михаил Семенович. Всюду в его доме были вещи такие же крупные, как и хозяин.

Отличительной особенностью Собакевича было свойство думать обо всех очень плохо. Он всех называл мошенниками и никому не доверял.

Хозяин пригласил гостя на обед, после которого Чичиков осмелился назвать причину своего визита. Собакевич абсолютно спокойно отнесся к столь странному предолжению, согласился осуществить сделку и даже так увлекся, что начал расхваливать каждого умершего крестьянина.

Во время совершения сделки Михаил Семенович завел разговор о странном помещике Плюшкине, у которого часто умирают крестьяне от голода.

Глава шестая

Вскоре после того, как Чичиков выехал из поместья Собакевича, он оказался перед обширной деревней. Но вид ее был настолько ветхим, заброшенным и бедным, что трудно было представить, что здесь кто-то живет . В конце улицы виден был барский дом, такой же ветхий и покрытый плесенью.

Недалеко от дома ругался какой-то старичок в засаленных лохмотьях, которого можно было принять за нищего и подать ему милостыню. Но им оказался не кто иной, как Плюшкин - помещик этого села.

Когда-то он был счастливым семьянином, у него была жена, две дочери и сын. Они вели хозяйство грамотно и продуманно. Но после смерти жены дочери вышли замуж, а сын отправился служить в полк. Плюшкин после этих событий стал очень подозрительным и скупым.

Он перестал следить за имением, все потихоньку разваливалось. Помещик ходил по улицами собирал гвоздики, перышки и всякую мелочь. Потом бережно прятал собранное дома в надежде, что пригодится.

Чичиков долгое время размышлял, как подойти и заговорить с Плюшкиным. Он обдумывал, чем объяснить свой визит. После нескольких минут колебаний он все же осмелился и познакомился с барином. За чашкой чая он предложил выкупить у господина мертвых душ, на что получил одобрение.

Итогом этого визита стала сделка о покупке Чичиковым ста двадцати мертвых и еще семидесяти беглых душ.

После выгодной покупки новоявленный предприниматель вернулся в гостиницу и заснул крепким сном.

Глава седьмая

На следующее утро предприниматель подготовил списки для совершения купчей в палате. Там его ожидали Собакевич с Маниловым.

Оформив купчую, товарищи принялись отмечать выгодную сделку. Во время застолья Чичиков ответил интересующимся, что купил крестьян на вывод и заберет их с собой в Херсонскую губернию.

После приятного застолья советник приехал в гостиницу и уснул.

Глава восьмая

В городе все говорили только о Павле Ивановиче и его крестьянах. Люди часто задавались вопросом, как можно такое количество крестьян вывезти в другую губернию.

Одновременно с этим выросла и любовь народа к новоявленному помещику, появились слухи, что он миллионер. Женщины старались обратить его внимание на себя и скупали самые красивые платья в городе.

В городе был снова бал у губернатора, на котором появился главный герой. Чиновники здоровались и обнимались с ним, засыпали комплиментами.

Чичиков дабы выразить свое почтение подошел к губернаторше. Рядом с ней стояла ее дочь, молодая хорошенькая блондинка, от которой Чичиков не мог оторвать глаз.

Но случилось неожиданное - на балу появился пьяный Ноздрев. Увидев нового знакомого, он поинтересовался, много ли смог купить он мертвых крестьян. Эти слова услышали почти все и были удивлены странными словами. Предприниматель после этих слов очень расстроился и не нашел, что ответить.

Глава девятая

В этой главе описывается разговор двух дам. Они рассказывают друг другу последние новости, главной из которых является новость о некоем Чичикове, скупающем мертвых душ с целью похитить губернаторскую дочку. А Ноздрев является его сообщником и помогает в этом грязном деле.

В общем, город оброс слухами, сплетнями. И в один миг разрушился имидж статского советника-миллионера, выкупающего крестьян на вывод. Городок разделился на две части:

• женская часть города интересовалась историей о похищении губернаторской дочки;
• мужское неселение же волновал вопрос мертвых душ.

И те, и другие стали недоверчиво относиться к новоиспеченному помещику. Никто теперь не мог ответить на вопрос - кто же такой Чичиков, и какова цель его приезда в их город?

Глава десятая

Для обсуждения важного вопроса все собрались у полицмейстера. Чиновники выдвинули свои версии приезда Чичикова, предположили, что он может быть капитаном Копейкиным.

Так как мало кто знал об этом капитане, почтмейстер начал свой рассказ. В нем говорилось о некоем капитане, которому в одном из боев оторвало конечность. И чтоб прокормиться он отправился в Петербург просить милости монарха, но его несколько назад отправляли назад, так и не предоставив возможности увидеться с правителем.

После нескольких таких неудачных визитов несчастного выдворили из города за казенный счет.

После этого появились слухи о шайках грабителей , предводителем которых считали Копейкина.

Прослушав повесть все однозначно решили, что Чичиков никак не мог являться капитаном, так как все конечности находились на месте. Тогда чиновники решили пригласить Ноздрева, чтоб тот внес ясность и растолковал всем, кто же такой Чичиков. Однако кутила еще больше ввел всех в замешательство, уверенно заявив, что наш герой является:

• похитителем
• шпионом
• подделывателем ценных бумаг.

На фоне всех этих событий скончался прокурор.

Чичиков в это время был болен, его мучила простуда. Советник искренне недоумевал, почему никто не приезжает его проведать. И только вечером он узнал о новых сплетнях города. К нему пришел Ноздрев и объявил его фальсификатором, похитителем и виновным в смерти прокурора.

Глава одиннадцатая

И, наконец, самая интересная часть произведения «мертвые души» 11 глава, краткое содержание. В этой главе наконец таки раскрывается личность Чичикова. Хотя сам Гоголь не дает ему никакой оценки, а оставляет возможность читателю самому решить, кем же все-таки является главный герой.

Павел Иванович решил как можно раньше уехать из этого города, но, к сожалению, ему это не удалось.

Выясняется, что он не был избалован судьбой. Его мать умерла рано, и больной отец отправил маленького сына учиться в город. Там он наказал ребенку «учиться и угождать начальникам и учителям, бережно относиться к деньгам и преумножать их, дружить только с богатыми людьми».

Сообразительный ребенок надолго запомнил слова отца и старался всю жизнь следовать его советам: он научился получать оценки не за знания, так как не любил читать, а за прилежание и хорошее поведение. Друзей никогда не угощал, но умел выгодно продавать что-либо.

Вскоре после того, как Чичиков окончил училище, скончался его отец. В наследство ему достались несколько фуфаек, сюртуков, ветхий домишко и немного денег. Карьера то поднималась ввысь, то обрывалась.

Сразу после училища Павлуша поступил на государственную службу. Добившись расположения своего начальника он повысился до должности повытчика.

Не чуждо было и взяточничество нашему герою. Он мастерски организовал борьбу со взятками и одновременно без зазрения совести брал их, купался как сыр в масле.

Но все когда-то заканчивается, и на место старого начальника прислали нового, военного и очень строгого. Вскоре Чичикова сняли с должности, ему пришлось уехать из своего города и начать с самого начала карьеру в другом месте. В новом городе герой устроился в таможню, где вскоре стал грозой всех н контрабандистов. Но со временем сам стал звеном цепи махинаций и снова заработал сотни тысяч.

Однако не дано ему было стать богатым. В ходе одной и пьяных ссор с другим чиновником всплыли наружу моменты договоров с контрабандистами и Чичикова взяли под суд. Все имущество попало под сокращение, денег осталось у него около десятка тысяч. Этого хватило, чтоб отвертеться от суда.

Снова он начал карьеру с самого низа. На этот раз он занимался закладом крестьян в опекунский совет. Но кто-то подсказал, что для заклада не имеет разницы, живые они или мертвые, важно было только то, что они числились в ревизорской книге. И что совет все равно выделит деньги на каждого из них. Тогда и созрел новый план в голове бизнесмена. Он решил отправиться в те районы страны, которые больше всех пострадали от эпидемий, и выкупить у помещиков «мертвые души».

«Мертвые души» — это сложное произведение с многоуровневым текстом, где могут заплутать даже опытные читатели. Поэтому никому не повредит краткий пересказ поэмы Гоголя по главам, а также ее , который поможет ученикам проникнуть в масштабные замыслы автора.

Замечания по поводу всего текста или изображения того или иного сословия он просит прислать ему лично, за что он будет благодарен.

Глава первая

Бричка Павла Ивановича Чичикова (вот его ) — коллежского советника — в сопровождении слуг Селифана и Петрушки заезжает в город NN. Описание Чичикова довольно типично: он не красивый, но и не дурной наружности, не тонкий, но и не толстый, не молодой, но и не старый.

Чичиков, проявляя мастерское лицемерие и умение к каждому найти подход, знакомится со всеми важными чиновниками и производит на них приятное впечатление. У губернатора он знакомится с помещиками Маниловым и Собакевичем, а у полицеймейстера – с Ноздревым. Всем он обязуется нанести визит.

Глава вторая

Автор пишет о слугах Чичикова: Петрушке и пьющем кучере Селифане. Павел Иванович едет к Манилову (вот его ), в деревню Маниловку. В манерах и портрете помещика все было слишком слащаво, он думает только об абстрактных вещах, никак не может дочитать одну книгу и мечтает построить каменный мост, но только на словах.

Манилов живет здесь с женой и двумя детьми, которых зовут Алкид и Фемистоклюс. Чичиков говорит, что хочет приобрести у него «мертвые души» — умерших крестьян, которые до сих пор находятся в ревизских списках. Он ссылается на желание избавить новообретенного приятеля от уплаты налогов. Помещик после недолгого испуга с радостью соглашается отдать их гостю бесплатно. Павел Иванович поспешно покидает его и едет к Собакевичу, довольный удачным началом своего предприятия.

Глава третья

По дороге к дому Собакевича вследствие невнимательности кучера Селифана бричка заезжает далеко от верной дороги и попадает в аварию. Чичиков вынужден проситься на ночлег к помещице Настасье Петровне Коробочке (вот ее ).

Старуха чересчур бережлива, непроходимо глупа, но очень успешна. В ее имении царит порядок, она ведет торговые дела со многими купцами. Вдова хранит у себя все старые вещи и с подозрением принимает гостя. Утром Чичиков попробовал заговорить о «мертвых душах», но Настасья Петровна долго не могла понять, как можно торговать мертвыми. Наконец, после небольшого скандала, раздраженный чиновник совершает сделку и отправляется в путь на отремонтированной бричке.

Глава четвертая

Чичиков заходит в трактир, где встречает помещика Ноздрева (вот его ). Он заядлый игрок, любитель придумывать небылицы, кутила и болтун.

Ноздрев зовет Чичикова в свое имение. Павел Иванович спрашивает его о «мертвых душах», но помещик допытывается о цели такой необычной покупки. Он предлагает герою купить вместе с душами другие дорогие товары, но все заканчивается ссорой.

На следующее утро азартный Ноздрев предлагает гостю сыграть в шашки: приз – «мертвые души». Чичиков замечает мошенничество помещика, после чего сбегает от опасности драки, благодаря вошедшему капитану-исправнику.

Глава пятая

Бричка Чичикова наезжает на карету, что вызывает небольшую задержку. Симпатичная девушка, примеченная Павлом Ивановичем, позже окажется губернаторской дочкой. Герой подъезжает к огромной деревне Собакевича (вот его ), в его доме все имеет внушительные размеры, как и сам хозяин, которого автор сравнивает с неуклюжим медведем. Особенно характерна деталь: массивный грубо сколоченный стол, который отражает нрав хозяина.

Помещик грубо отзывается обо всех, о ком говорит Чичиков, вспоминая о Плюшкине, у которого без конца умирают крепостные из-за скупости хозяина. Собакевич спокойно назначает высокую цену за умерших крестьян, сам начинает говорить о продаже. После долгих торгов Чичикову удается купить несколько душ. Бричка отправляется к помещику Плюшкину.

Глава шестая

Деревня Плюшкина имеет убогий вид: окна без стекол, сады заброшены, дома обросли плесенью. Чичиков принимает хозяина за старую ключницу. Плюшкин (вот его ), похожий на нищего, проводит гостя в пыльный дом.

Это единственный помещик, о прошлом которого рассказывает автор. Жена и младшая дочь барина умерли, остальные дети покинули его. Дом опустел, и Плюшкин постепенно опустился до такого жалкого состояния. Он рад избавиться от мертвых крестьян, чтобы не платить за них налоги, и с радостью продает их Чичикову по низкой цене. Павел Иванович уезжает обратно в NN.

Глава седьмая

Чичиков по пути рассматривает собранные записи и замечает разнообразие имен умерших крестьян. Он встречает Манилова и Собакевича.

Председатель палаты быстро оформляет документы. Чичиков сообщает, что купил крепостных на вывод, в Херсонскую губернию. Чиновники празднуют успех Павла Ивановича.

Глава восьмая

Огромные приобретения Чичикова становятся известными на весь город. Распространяются разные слухи. Павел Иванович находит у себя анонимное письмо любовного содержания.

На балу у губернатора он встречает девушку, которую видел по дороге к Собакевичу. Он увлекается губернаторской дочкой, забыв о других дамах.

Внезапное появление пьяного Ноздрева чуть не срывает план Чичикова: помещик начинает рассказывать всем, как путешественник покупал у него умерших крестьян. Его выводят из зала, после чего Чичиков покидает бал. В это же время Коробочка едет узнавать у знакомых, правильную ли цену назначил ее гость за «мертвые души».

Глава девятая

Приятельницы Анна Григорьевна и Софья Ивановна сплетничают о приезжем чиновнике: они думают, что Чичиков приобретает «мертвые души», чтобы понравиться губернаторской дочери или похитить ее, в чем Ноздрев может стать его сообщником.

Помещики боятся наказания за аферу, поэтому оставляют сделку в тайне. Чичикова не приглашают на обеды. В городе все заняты новостью, что где-то в губернии скрывается фальшивомонетчик и разбойник. Подозрение сразу падает на скупщика мертвых душ.

Глава десятая

У полицеймейстера ведутся споры, кто же такой Павел Иванович. Некоторые думают, что он Наполеон. Почтмейстер уверен, что это не кто иной, как капитан Копейкин, и рассказывает его историю.

Когда капитан Копейкин воевал в 1812 году, он потерял ногу и руку. Он приехал в Петербург, чтобы просить помощи у губернатора, но встречу несколько раз переносили. У солдата вскоре закончились деньги. В результате ему советуют вернуться домой и ждать помощи государя. Вскоре после его отъезда в рязанских лесах появились разбойники, атаман у которых, по всем признакам, — капитан Копейкин.

Но у Чичикова есть все руки и ноги, поэтому все понимают, что эта версия ошибочна. Из-за волнения умирает прокурор, Чичиков третий день простужен и не выходит из дома. Когда он выздоравливает, ему отказывают в приеме у губернатора, так же с ним обходятся и другие. Ноздрев говорит ему о слухах, хвалит за идею похитить губернаторскую дочку и предлагает свою помощь. Герой понимает, что надо срочно убегать из города.

Глава одиннадцатая

Утром после небольших задержек с приготовлениями Чичиков отправляется в путь. Он видит, как хоронят прокурора. Павел Иванович покидает город.

Автор рассказывает о прошлом Чичикова. Он родился в дворянской семье. Его отец часто напоминал сыну о том, что надо всем угождать и беречь каждую копейку. В училище Павлуша уже умел зарабатывать, например, продавая пирожки и показывая за плату выступления дрессированной мыши.

Потом он стал служить в казенной палате. Павел Иванович пробился на высокую должность, объявив старому чиновнику, что собирается жениться на его дочери. На всех должностях Чичиков пользовался служебным положением, из-за чего однажды попал под суд за дело о контрабанде.

Однажды Павел Иванович загорелся идеей закупить «мертвые души», чтобы попросить себе для их размещения Херсонскую губернию. Тогда он мог бы получить большие деньги под залог несуществующих людей и нажить себе большое состояние.

Интересно? Сохрани у себя на стенке!

Глава первая

"В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка, в которой ездят холостяки." В бричке сидел господин приятной наружности, не слишком толст, но и не слишком тонок, не красавец, но и не дурен собой, нельзя сказать, чтобы он был стар, но и слишком молодым он тоже не был. Бричка подъехала к гостинице. Это было очень длинное двухэтажное здание с нижним неоштукатуренным этажом и верхним, выкрашенным вечной желтой краской. Внизу были лавочки, в одном из окон помещался сбитенщик с самоваром из красной меди. Гостя встретили и повели показывать его "покой", обычный для гостиниц такого рода, "где за два рубля в сутки проезжающие получают... комнату с тараканами, выглядывающими отовсюду, как чернослив..." Вслед за господином появляются его слуги - кучер Селифан, низенький человек в тулупчике, и лакей Петрушка, малый лет тридцати, с несколько крупными губами и носом.

Во время обеда гость задает трактирному слуге различные вопросы, начиная с того, кому раньше принадлежал этот трактир, и большой ли мошенник новый хозяин, заканчивая подробностями иного рода. Он подробно расспросил слугу о том, кто в городе председатель палаты, кто прокурор, не пропустил ни одного мало-мальски значительного лица, а также интересовался местными помещиками. От внимания приезжего не ускользнули и вопросы, касающиеся состояния дел в крае: не было ли болезней, эпидемий и иных бедствий. Пообедав, господин написал по просьбе трактирного слуги на листке бумаги свое имя и звание для уведомления полиции: "Коллежский советник Павел Иванович Чичиков". Сам же Павел Иванович отправился осмотреть уездный город и был удовлетворен, поскольку тот ничуть не уступал другим губернским городам. Те же заведения, что и везде, те же магазины, тот же парк с тоненькими деревьями, которые еще плохо принялись, но о котором писала местная газета, что "наш город украсился садом из ветвистых деревьев". Чичиков подробно расспросил будочника о том, как лучше пройти к собору, к присутственным местам, к губернатору. Затем он возвратился в свой номер в гостинице и, поужинав, улегся спать.

На следующий день Павел Иванович отправился наносить визиты городским чиновникам: губернатору, вице-губернатору, председателю палаты, полицмейстеру и другим власть предержащим. Он нанес визит даже инспектору врачебной управы и городскому архитектору. Долго думал, кому бы еще засвидетельствовать свое почтение, но больше значительных лиц в городе не осталось. И везде Чичиков очень умело вел себя, каждому смог очень тонко польстить, следствием чего последовало приглашение от каждого чиновника к более короткому знакомству в домашней обстановке. О себе же коллежский советник избегал много говорить и довольствовался общими фразами.

Глава вторая

Пробыв более недели в городе, Павел Иванович решил, наконец, нанести визиты Манилову и Собакевичу. Едва только Чичиков выехал за город в сопровождении Селифана и Петрушки, появилась обычная картина: кочки, плохие дороги, обгорелые стволы сосен, деревенские дома, покрытые серыми крышами, зевающие мужики, бабы с толстыми лицами, и прочее.

Манилов, приглашая Чичикова к себе, сообщил ему, что его деревня находится в пятнадцати верстах от города, но уже минула и шестнадцатая верста, а деревни никакой не было. Павел Иванович был человек сообразительный, и вспомнил, если тебя приглашают в дом за пятнадцать верст, стало быть, ехать придется все тридцать.

Но вот и деревня Маниловка. Немногих гостей могла она заманить к себе. Господский дом стоял на юру, открытый всем ветрам; возвышенность, на которой он стоял, была покрыта дерном. Две-три клумбы с акацией, пять-шесть жиденьких берез, деревянная беседка и пруд довершали эту картину. Чичиков принялся считать и насчитал более двухсот крестьянских изб. На крыльце господского дома уже давно стоял его хозяин и, приставив руку к глазам, пытался разглядеть подъезжающего в экипаже человека. По мере приближения брички лицо Манилова менялось: глаза становились все веселее, а улыбка – все шире. Он очень обрадовался появлению Чичикова и повел его к себе.

Что же за человек был Манилов? Охарактеризовать его достаточно сложно. Он был, как говорится, ни то ни се - ни в городе Богдан, ни в селе Селифан. Манилов был человек приятный, но в эту приятность было положено чересчур много сахару. Когда разговор с ним только начинался, в первое мгновение собеседник думал: "Какой приятный и добрый человек!", но уже через минуту хотелось сказать: "Черт знает что такое!" Домом Манилов не занимался, хозяйством тоже, даже никогда не ездил на поля. Большей частью он думал, размышлял. О чем? – никому не ведомо. Когда приказчик приходил к нему с предложениями по ведению хозяйства, мол, сделать надо бы вот это и это, Манилов обычно отвечал: "Да, недурно". Если же к барину приходил мужик и просил отлучиться, чтобы заработать оброк, то Манилов тут же отпускал его. Ему даже в голову не приходило, что мужик отправляется пьянствовать. Иногда он придумывал разные проекты, например, мечтал построить через пруд каменный мост, на котором бы стояли лавки, в лавках сидели купцы и продавали разные товары. В доме у него стояла прекрасная мебель, но два кресла не были обтянуты шелком, и хозяин два года уже говорил гостям, что они не закончены. В одной комнате мебели вовсе не было. На столе рядом со щегольским стоял хромой и засаленный подсвечник, но этого не замечал никто. Женой своей Манилов был очень доволен, потому что она была ему «под стать». В продолжение достаточно долгой уже совместной жизни супруги оба ничем не занимались, кроме как запечатлевали друг на друге продолжительные поцелуи. Много вопросов могло возникнуть у здравомыслящего гостя: почему пусто в кладовой и так много и бестолково готовится на кухне? Почему ключница ворует, а слуги вечно пьяны и нечистоплотны? Почему дворня спит или откровенно бездельничает? Но это все вопросы низкого свойства, а хозяйка дома воспитана хорошо и никогда до них не опустится. За обедом Манилов и гость говорили друг другу комплименты, а также различные приятные вещи о городских чиновниках. Дети Манилова, Алкид и Фемистоклюс, демонстрировали свои познания в географии.

После обеда состоялся разговор непосредственно о деле. Павел Иванович сообщает Манилову, что хочет купить у того души, которые согласно последней ревизской сказке числятся как живые, а на самом деле давно уже умерли. Манилов в недоумении, но Чичикову удается его уговорить на сделку. Поскольку хозяин – человек, старающийся быть приятным, то совершение купчей крепости он берет на себя. Для регистрации купчей Чичиков и Манилов договариваются встретиться в городе, и Павел Иванович, наконец, покидает этот дом. Манилов садится в кресло и, покуривая трубку, обдумывает события сегодняшнего дня, радуется, что судьба свела его с таким приятным человеком. Но странная просьба Чичикова продать ему мертвых душ прервала его прежние мечтания. Мысли об этой просьбе никак не варились в его голове, и поэтому он долго сидел на крыльце и курил трубку до самого ужина.

Глава третья

Чичиков тем временем ехал по столбовой дороге, надеясь на то, что вскорости Селифан привезет его в имение Собакевича. Селифан же был нетрезв и, поэтому, не следил за дорогой. С неба закапали первые капли, а вскоре зарядил настоящий долгий проливной дождь. Бричка Чичикова окончательно сбилась с пути, стемнело, и уже неясно было, что делать, как послышался собачий лай. Вскоре Селифан уже стучал в ворота дома некой помещицы, которая пустила их переночевать.

Изнутри комнаты помещичьего домика были оклеены старенькими уже обоями, на стенах висели картины с какими-то птицами и огромные зеркала. За каждое такое зеркало была заткнута или старая колода карт, или чулок, или письмо. Хозяйка оказалась женщиной пожилых лет, одной из тех матушек-помещиц, которые все время плачутся на неурожаи и отсутствие денег, а сами понемногу откладывают денежки в узелочки и в мешочки.

Чичиков остается ночевать. Проснувшись, он разглядывает в окошко хозяйство помещицы и деревню, в которой оказался. Окно выходит на курятник и забор. За забором тянутся пространные грядки с овощами. Все посадки на огороде продуманы, кое-где растут несколько яблонь для защиты от птиц, от них же понатыканы чучела с растопыренными руками, на одном из этих пугал был чепец самой хозяйки. Внешний вид крестьянских домов показывал "довольство их обитателей". Тес на крышах был везде новый, нигде не было видно покосившихся ворот, а кое-где Чичиков увидел и стоявшую новую запасную телегу.

Настасья Петровна Коробочка (так звали помещицу) пригласила его позавтракать. С ней Чичиков вел себя в разговоре уже намного свободнее. Он изложил свою просьбу относительно покупки мертвых душ, но уже вскоре пожалел об этом, поскольку его просьба вызвала недоумение хозяйки. Затем Коробочка стала предлагать в придачу к мертвым душам пеньку, лен и прочее, вплоть до птичьих перьев. Наконец-то согласие было достигнуто, но старуха все время боялась, что продешевила. Для нее мертвые души оказались таким же товаром, как и все производимое в хозяйстве. Потом Чичиков был накормлен пирогами, пышками и шанежками, и с него было взято обещание, купить по осени также свиное сало и птичьи перья. Павел Иванович поторопился уехать из этого дома – очень уж трудна была Настасья Петровна в разговоре. Помещица дала ему девчонку в провожатые, и та показала, как выехать на столбовую дорогу. Отпустив девчонку, Чичиков решил заехать в трактир, стоявший на пути.

Глава четвертая

Так же, как и гостиница, это был обычный трактир для всех уездных дорог. Путешественнику был подан традиционный поросенок с хреном, и, как обычно, гость расспросил хозяйку обо всем на свете – начиная с того, как давно она содержит трактир, и заканчивая вопросами о состоянии живущих поблизости помещиков. Во время разговора с хозяйкой послышался стук колес подъехавшего экипажа. Из него вышли двое мужчин: белокурый, высокого роста, и, пониже его, чернявый. Вначале в трактире появился белокурый, вслед за ним вошел, снимая картуз, его спутник. Это был молодец среднего роста, очень недурно сложенный, с полными румяными щеками, с белыми, как снег зубами, черными, как смоль бакенбардами и весь свежий, как кровь с молоком. Чичиков узнал в нем своего нового знакомца Ноздрева.

Тип этого человека наверняка известен всем. Люди такого рода в школе слывут хорошими товарищами, но при этом бывают часто поколачиваемы. Лицо у них чистое, открытое, не успеешь познакомиться, как уже через некоторое время они говорят тебе "ты". Дружбу заведут, казалось бы, навсегда, но бывает так, что уже через некоторое время дерутся с новым приятелем на пирушке. Они всегда говоруны, кутилы, лихачи и, при всем при этом, отчаянные лгуны.

К тридцати годам жизнь нисколько не переменила Ноздрева, он остался таким, каким был и в восемнадцать, и в двадцать лет. Никак на него не повлияла и женитьба, тем более что жена вскоре отправилась на тот свет, оставив мужу двух ребятишек, которые ему были совершенно не нужны. Ноздрев имел страсть к карточной игре, но, будучи нечист на руку и нечестен в игре, часто доводил своих партнеров до рукоприкладства, из двух бакенбард оставшись с одной, жидкой. Впрочем, через некоторое время он встречался с людьми, которые его тузили, как ни в чем не бывало. И приятели его, как ни странно, тоже вели себя так, как будто ничего не было. Ноздрев был человек исторический, т.е. он везде и всегда попадал в истории. С ним ни за что нельзя было сходиться на короткую ногу и тем более открывать душу – он в нее и нагадит, и такую небылицу сочинит про доверившегося ему человека, что трудно будет доказать обратное. Этого же человека он, спустя какое-то время, брал при встрече дружески за петлицу и говорил: "Ведь ты такой подлец, никогда ко мне не заедешь". Еще одной страстью Ноздрева была мена – ее предметом становилось все что угодно, от лошади до самых мелких вещей. Ноздрев приглашает Чичикова к себе в деревню, и тот соглашается. В ожидании обеда Ноздрев, в сопровождении зятя, устраивает своему гостю экскурсию по деревне, при этом хвастается направо и налево всем подряд. Его необыкновенный жеребец, за которого он заплатил якобы десять тысяч, на деле не стоит и тысячи, поле, завершающее его владения, оказывается болотом, а на турецком кинжале, который в ожидании обеда рассматривают гости, почему-то надпись "Мастер Савелий Сибиряков". Обед оставляет желать лучшего – что-то не сварилось, а что-то и пригорело. Повар, видимо, руководствовался вдохновением и клал первое, что попадалось под руку. Про вина и говорить было нечего - от рябиновки несло сивухой, а мадера оказалась разбавленной ромом.

После обеда Чичиков все же решился изложить Ноздреву просьбу относительно покупки мертвых душ. Закончилось это тем, что Чичиков и Ноздрев совершенно разругались, после чего гость отправился спать. Спал он отвратительно, пробуждение и встреча с хозяином на следующее утро были такими же неприятными. Чичиков ругал уже себя за то, что он доверился Ноздреву. Теперь Павлу Ивановичу предлагалось сыграть в шашки на мертвые души: в случае выигрыша Чичикову души достались бы бесплатно. Партия в шашки сопровождалась жульничеством Ноздрева и едва не закончилась дракой. Судьба уберегла Чичикова от такого поворота событий – к Ноздреву приехал капитан-исправник, чтобы сообщить скандалисту, что он находится под судом до окончания следствия, потому что в пьяном виде нанес оскорбление помещику Максимову. Чичиков, не дожидаясь конца разговора, выбежал на крыльцо и велел Селифану гнать лошадей во весь опор.

Глава пятая

В размышлениях обо всем происшедшем Чичиков ехал в своем экипаже по дороге. Столкновение с другой коляской несколько встряхнуло его – в ней сидела прелестная молоденькая девушка с сопровождающей ее пожилой женщиной. После того, как они разъехались, Чичиков еще долго думал о встреченной незнакомке. Наконец показалась деревня Собакевича. Мысли путешественника обратились к своему постоянному предмету.

Деревня была довольно велика, ее окружали два леса: сосновый и березовый. Посредине виднелся господский дом: деревянный, с мезонином, красной крышей и серыми, можно даже сказать дикими, стенами. Видно было, что при его постройке вкус архитектора постоянно боролся со вкусом хозяина. Зодчий хотел красоты и симметрии, а хозяин удобства. На одной стороне окна были заколочены, а вместо них проверчено одно окно, видимо, понадобившееся для чулана. Фронтон приходился не на середину дома, поскольку хозяин велел убрать одну колонну, коих получилось не четыре, а три. Во всем чувствовались хлопоты хозяина о прочности его строений. На конюшни, сараи и кухни были употреблены очень прочные бревна, крестьянские избы были срублены тоже прочно, крепко и очень аккуратно. Даже колодец был обделан очень крепким дубом. Подъезжая к крыльцу, Чичиков заметил выглянувшие в окно лица. Лакей вышел его встречать.

При взгляде на Собакевича сразу напрашивалось: медведь! совершенный медведь! И точно, облик его был похож на облик медведя. Человек большой, крепкий, он всегда ступал вкривь и вкось, из-за чего постоянно наступал кому-то на ноги. Даже фрак на нем был медвежьего цвета. В довершение всего хозяина звали Михаилом Семеновичем. Шеей он почти не ворочал, голову держал скорее вниз, чем вверх, и редко смотрел на своего собеседника, а если ему и удавалось это сделать, то взгляд приходился на угол печки или на дверь. Поскольку Собакевич сам был человек здоровый и крепкий, то он хотел, чтобы его окружали такие же крепкие предметы. У него и мебель была тяжелая и пузатая, и на стенах висели портреты крепких здоровяков. Даже дрозд в клетке был очень похож на Собакевича. Словом, казалось, что каждый предмет в доме говорил: "И я тоже похож на Собакевича".

Перед обедом Чичиков пытался завязать разговор, лестно отозвавшись о местных чиновниках. Собакевич отвечал, что "это все мошенники. Там весь город такой: мошенник на мошеннике сидит и мошенником погоняет". Случайно Чичиков узнает о соседе Собакевича – некоем Плюшкине, имеющем восемьсот крестьян, которые мрут, как мухи.

После сытного и обильного обеда Собакевич и Чичиков отдыхают. Чичиков решается изложить свою просьбу относительно покупки мертвых душ. Собакевич ничему не удивляется и внимательно выслушивает своего гостя, который беседу начал издалека, подводя постепенно к предмету разговора. Собакевич понимает, что мертвые души Чичикову для чего-то нужны, поэтому торг начинается с баснословной цены – ста рублей за штуку. Михайло Семенович рассказывает о достоинствах умерших крестьян так, как будто крестьяне живые. Чичиков в недоумении: какой может быть разговор о достоинствах умерших крестьян? В конце концов, сошлись на двух рублях с полтиной за одну душу. Собакевич получает задаток, они с Чичиковым договариваются о встрече в городе для совершения сделки, и Павел Иванович уезжает. Доехав до конца деревни, Чичиков подозвал мужика и спросил, как проехать к Плюшкину, который плохо кормит людей (иначе спросить было нельзя, потому как крестьянин не знал фамилию соседского барина). "А, заплатанной, заплатанной!" - вскричал крестьянин и указал дорогу.

Глава шестая

Чичиков усмехался всю дорогу, вспоминая характеристику Плюшкина, и вскоре сам не заметил, как въехал в обширное село, с множеством изб и улиц. Вернул его к действительности толчок, произведенный бревенчатой мостовой. Бревна эти были похожи на фортепьянные клавиши – то поднимались вверх, то опускались вниз. Ездок, который не оберегал себя или подобно Чичикову не обративший внимания на эту особенность мостовой, рисковал получить либо шишку на лоб, либо синяк, а что еще хуже, откусить кончик собственного языка. Путешественник заметил на всех строениях отпечаток какой-то особенной ветхости: бревна были старые, многие крыши сквозили, подобно решету, а иные вообще остались только с коньком наверху и с бревнами, похожими на ребра. Окна были либо вовсе без стекол, либо заткнуты тряпкой или зипуном; в иных избах, если и были балкончики под крышами, то они уже давно почернели. Между избами тянулись огромные клади хлеба, запущенные, цвета старого кирпича, местами заросшие кустарником и прочей дрянью. Из-за этих кладей и изб виднелись две церквушки, тоже запущенные и полуразрушенные. В одном месте избы заканчивались, и начинался какой-то огороженный ветхим забором пустырь. На нем дряхлым инвалидом выглядел господский дом. Дом этот был длинный, местами в два этажа, местами в один; облупившийся, видевший много всяких непогод. Все окна были либо закрыты ставнями наглухо, либо совсем заколочены досками, и только два из них были открыты. Но и они были подслеповаты: на одно из окон был приклеен синий треугольник от сахарной бумаги. Оживлял эту картину только дикий и великолепный в своем запустении сад. Когда Чичиков подъехал к господскому дому, то увидел, что вблизи картина еще печальнее. Деревянные ворота и ограду уже покрыла зеленая плесень. По характеру строений было видно, что когда-то здесь хозяйство велось обширно и продуманно, но сейчас все вокруг было пусто, и ничто не оживляло картину всеобщего запустения. Все движение состояло из приехавшего на телеге мужика. Павел Иванович заметил какую-то фигуру в совершенно непонятном одеянии, которая тут же начала спорить с мужиком. Чичиков долго пытался определить, какого пола эта фигура – мужик или баба. Одето это существо было в нечто, похожее на женский капот, на голове – колпак, который носили дворовые бабы. Чичикова смутил только сиплый голос, который бабе принадлежать не мог. Существо ругало приехавшего мужика последними словами; на поясе у него была связка ключей. По этим двум признакам Чичиков решил, что перед ним ключница, и решил рассмотреть ее поближе. Фигура в свою очередь очень пристально рассматривала приезжего. Видно было, что приезд гостя здесь в диковинку. Человек внимательно рассмотрел Чичикова, затем взгляд его перекинулся на Петрушку и Селифана, и даже лошадь не была оставлена без внимания.

Выяснилось, что вот это существо, то ли баба, то ли мужик, и есть местный барин. Чичиков был ошарашен. Лицо чичиковского собеседника было похоже на лица многих стариков, и только маленькие глазки бегали постоянно в надежде что-нибудь найти, а вот наряд был из ряда вон выдающийся: халат был совершенно засален, из него лезла клочьями хлопчатая бумага. На шее у помещика было повязано нечто среднее между чулком и набрюшником. Если бы Павел Иванович встретил его где-нибудь около церкви, то непременно подал бы ему милостыню. Но ведь перед Чичиковым стоял не нищий, а барин, у которого была тысяча душ, и вряд ли нашлись бы у кого-нибудь другого такие огромные запасы провизии, столько всякого добра, посуды, никогда не употреблявшейся, сколько было у Плюшкина. Всего этого хватило бы на два имения, даже таких огромных, как это. Плюшкину всего этого казалось мало – каждый день он ходил по улицам своей деревни, собирая разные мелочи, от гвоздя до перышка, и складывая их в кучу у себя в комнате.

А ведь было время, когда имение процветало! У Плюшкина была славная семья: жена, две дочери, сын. У сына был учитель француз, у дочерей - гувернантка. Дом славился хлебосольством, и друзья с удовольствием съезжались к хозяину пообедать, послушать умные речи и поучиться ведению домашнего хозяйства. Но добрая хозяйка умерла, к главе семейства перешла часть ключей, соответственно, и забот. Он стал беспокойнее, подозрительнее и скупее, как и все вдовцы. На старшую дочь Александру Степановну он не мог положиться, и не зря: она вскоре обвенчалась тайком со штабс-ротмистром и убежала с ним, зная, что отец не любит офицеров. Отец проклял ее, но преследовать не стал. Мадам, ходившая за дочерьми, была уволена, поскольку оказалась не безгрешной в похищении старшей, учитель-француз тоже был отпущен. Сын определился в полк на службу, не получив от отца ни копейки на обмундирование. Младшая дочь умерла, и одинокая жизнь Плюшкина дала сытную пищу скупости. Плюшкин становился все более и более несговорчив в отношениях с покупщиками, которые торговались-торговались с ним, да и бросили это дело. Сено и хлеб гнили в амбарах, к материи страшно было прикоснуться – она превращалась в пыль, мука в подвалах давно стала камнем. А ведь оброк оставался прежним! И все приносимое становилось "гнилью и прорехой", да и сам Плюшкин постепенно превращался в "прореху на человечестве". Приезжала как-то старшая дочь с внуками, в надежде получить что-нибудь, но он не дал ей ни копейки. Сын уже давно проигрался в карты, просил у отца денег, но и ему тот отказал. Все больше и больше Плюшкин обращался к своим баночкам, гвоздикам и перышкам, забывая, сколько добра у него в кладовых, но, помня, что в шкафу у него стоит графинчик с недопитой наливкой, и надо сделать отметку на нем, чтобы наливку никто тайком не выпил.

Чичиков какое-то время не знал, какую причину придумать для своего приезда. Потом сказал, что он наслышан об умении Плюшкина руководить имением в строгой экономии, поэтому решил к нему заехать, познакомиться поближе и засвидетельствовать свое почтение. Помещик сообщил в ответ на расспросы Павла Ивановича, что у него сто двадцать мертвых душ. В ответ на предложение Чичикова купить их, Плюшкин подумал, что гость, очевидно, глуп, но не мог скрыть своей радости и даже велел поставить самовар. Чичиков получил список на сто двадцать мертвых душ и договорился о совершении купчей крепости. Плюшкин пожаловался на наличие еще и семидесяти беглых, которые Чичиков тоже купил по тридцать две копейки за душу. Полученные деньги он спрятал в один из многочисленных ящичков. От наливки, очищенной от мух, и пряника, который когда-то привозила Александра Степановна, Чичиков отказался и поспешил в гостиницу. Там он заснул сном счастливца, не ведающего ни геморроя, ни блох.

Глава седьмая

На следующий день Чичиков проснулся в отличном расположении духа, подготовил все списки крестьян для совершения купчей крепости и отправился в палату, где его уже ожидали Манилов и Собакевич. Были оформлены все необходимые документы, а председатель палаты подписал купчую за Плюшкина, которого тот просил в письме быть своим поверенным в делах. На вопросы председателя и чиновников палаты, что же дальше новоявленный помещик собирается делать с купленными крестьянами, Чичиков ответил, что они определены на вывод в Херсонскую губернию. Покупку необходимо было отметить, и в соседней комнате гостей уже ожидал прилично накрытый стол с винами и закусками, из которых выделялся огромный осетр. Собакевич немедленно пристроился к этому произведению кулинарного искусства и не оставил от него ничего. Тосты следовали один за другим, один из них был за будущую жену новоявленного херсонского помещика. Тост этот сорвал приятную улыбку с уст Павла Ивановича. Долго еще гости отпускали комплименты человеку приятному во всех отношениях и уговаривали его хоть на две недели остаться в городе. Итогом обильного застолья было то, что Чичиков приехал в гостиницу в совершенно разморенном состоянии, будучи в мыслях уже херсонским помещиком. Все улеглись спать: и Селифан с Петрушкой, подняв храп невиданной густоты, и Чичиков, отвечавший им из комнаты тонким носовым свистом.

Глава восьмая

Покупки Чичикова сделались предметом номер один всех разговоров, происходящих в городе. Все рассуждали о том, что вывезти такое количество крестьян в одночасье на земли в Херсон достаточно трудно, и давали свои советы по предотвращению могущих возникнуть бунтов. На это Чичиков отвечал, что купленные им крестьяне спокойного нрава, и конвой для сопровождения их на новые земли не понадобится. Все эти разговоры, впрочем, пошли Павлу Ивановичу на пользу, поскольку сложилось мнение, что он миллионщик, и жители города, еще до всех этих слухов полюбившие Чичикова, после слухов о миллионах полюбили его еще больше. Особенно усердствовали дамы. Купцы с удивлением обнаружили, что некоторые ткани, привезенные ими в город и не продававшиеся по причине высокой цены, были раскуплены нарасхват. В гостиницу к Чичикову пришло анонимное письмо с признанием в любви и амурными стихами. Но самым замечательным из всей почты, приходившей в эти дни в номер Павла Ивановича, было приглашение на бал к губернатору. Долго новоявленный помещик собирался, долго занимался туалетом своим, и даже сделал балетный антраша, отчего задрожал комод, и с него упала щетка.

Появление Чичикова на балу произвело необыкновенный фурор. Чичиков переходил из объятий в объятия, поддерживал то одну беседу, то другую, постоянно раскланивался и в итоге совершенно всех очаровал. Его обступили дамы, разодетые и надушенные, и Чичиков старался угадать среди них сочинительницу письма. Так закружился он, что забыл выполнить самый главный долг вежливости – подойти к хозяйке бала и засвидетельствовать свое почтение. Чуть позже в растерянности он подошел к губернаторше, и обомлел. Она стояла не одна, а с молоденькой хорошенькой блондинкой, ехавшей в том самом экипаже, с которым столкнулся экипаж Чичикова на дороге. Губернаторша представила Павлу Ивановичу свою дочь, только что выпущенную из института. Все происходящее куда-то отдалилось и потеряло для Чичикова интерес. Он был даже настолько неучтив по отношению к дамскому обществу, что удалился от всех и отправился посмотреть, куда пошла губернаторша со своей дочерью. Губернские дамы этого не простили. Одна из них тут же задела блондинку своим платьем, а шарфом распорядилась так, что он махнул ей прямо по лицу. В это же время в адрес Чичикова раздалось весьма едкое замечание, и ему были даже приписываемы сатирические стихи, написанные кем-то в насмешку над губернским обществом. И тут судьба приготовила Павлу Ивановичу Чичикову пренеприятную неожиданность: на балу появился Ноздрев. Он шел под руку с прокурором, который не знал, как избавиться от своего спутника.

"А! Херсонский помещик! Много ли мертвых наторговал?" - кричал Ноздрев, идя навстречу Чичикову. И рассказал всем, как тот торговал у него, Ноздрева, мертвых душ. Чичиков не знал, куда ему деться. Все пришли в замешательство, а Ноздрев продолжал свою полупьяную речь, после чего полез к Чичикову с поцелуями. Этот номер у него не прошел, его так оттолкнули, что он полетел на землю, все от него отступились и не слушали более, но слова о покупке мертвых душ были произнесены громко и сопровождены таким громким смехом, что привлекли всеобщее внимание. Это происшествие настолько расстроило Павла Ивановича, что он в продолжение бала уже не чувствовал себя так уверенно, совершил ряд ошибок в карточной игре, не сумел поддержать беседу там, где в другое время чувствовал себя как рыба в воде. Не дождавшись конца ужина, Чичиков вернулся в гостиничный номер. А на другом конце города меж тем готовилось событие, которое грозило усугубить неприятности героя. В город на своей колымаге приехала коллежская секретарша Коробочка.

Глава девятая

Утром следующего дня две дамы – просто приятная и приятная во всех отношениях – обсуждали последние новости. Дама, которая была просто приятной, рассказала новость: Чичиков, вооруженный с головы до ног, явился к помещице Коробочке и велел продать ему души, которые уже умерли. Хозяйка, дама приятная во всех отношениях, сказала, что ее муж слышал об этом от Ноздрева. Стало быть, в этой новости что-то есть. И обе дамы стали строить предположения, что бы могла значить эта покупка мертвых душ. В итоге пришли к выводу, что Чичиков хочет похитить губернаторскую дочку, и соучастником этого является не кто иной, как Ноздрев. В то время как обе дамы решали такое удачное объяснение событий, в гостиную вошел прокурор, которому тут же все было рассказано. Оставив прокурора совершенно сбитым с толку, обе дамы отправились бунтовать город, каждая в свою сторону. В течение короткого времени город был взбудоражен. В другое время при других обстоятельствах на эту историю, быть может, никто и не обратил бы внимания, но город уже давно не получал подпитки для сплетен. А тут такое!.. Образовалось две партии – женская и мужская. Женская партия занялась исключительно похищением губернаторской дочки, а мужская – мертвыми душами. Дело дошло до того, что все сплетни были доставлены в собственные уши губернаторши. Она, как первая в городе дама и как мать, учинила блондинке допрос с пристрастием, а та рыдала и не могла понять, в чем ее обвиняют. Швейцару было строго-настрого приказано Чичикова на порог не пускать. А тут как на грех всплыло несколько темных историй, в которые Чичиков вполне вписывался. Что же такое Павел Иванович Чичиков? Никто не мог ответить на этот вопрос наверняка: ни городские чиновники, ни помещики, у которых он торговал души, ни слуги Селифан и Петрушка. Для того чтобы потолковать об этом предмете, все решили собраться у полицмейстера.

Глава десятая

Собравшись у полицмейстера, чиновники долго обсуждали, кто же такой Чичиков, но так и не пришли к единому мнению. Один говорил, что делатель фальшивых ассигнаций, а потом сам же и прибавлял "а может, и не делатель". Второй предполагал, что Чичиков, скорее всего, чиновник генерал-губернаторской канцелярии, и тут же добавлял " а впрочем, черт его знает, на лбу ведь не прочтешь". Предположение о том, что он переодетый разбойник, отмели все. И вдруг почтмейстера осенило: "Это, господа! не кто иной, как капитан Копейкин!" И, поскольку никто не знал, кто же такой капитан Копейкин, почтмейстер начал рассказывать "Повесть о капитане Копейкине".

"После кампании двенадцатого года, – стал рассказывать почтмейстер, – был прислан с ранеными некто капитан Копейкин. То ли под Красным, то ли под Лейпцигом ему оторвало руку и ногу, и он превратился в безнадежного инвалида. А тогда еще не было распоряжений насчет раненых, и инвалидный капитал был заведен намного позже. Стало быть, Копейкину надо было каким-то образом работать, чтобы прокормиться, да еще, к сожалению, оставшаяся у него рука была левая. Решил Копейкин в Петербург податься, монаршей милости испросить. Кровь, мол, проливал, инвалидом остался... И вот он в Петербурге. Копейкин попытался снять квартиру, но это оказалось необыкновенно дорого. В конце концов, остановился в трактире за рубль в сутки. Видит Копейкин, что заживаться нечего. Расспросил, где находится комиссия, в которую ему следует обращаться, и отправился на прием. Долго ждал, часа четыре. В это время народу в приемную набилось, как бобов на тарелке. И все больше генералитет, чиновники четвертого или пятого класса.

Наконец, вошел вельможа. Дошла очередь и до капитана Копейкина. Вельможа интересуется: "Зачем вы здесь? Какое ваше дело?" Копейкин собрался с духом и отвечает: "Так, мол, и так, ваше превосходительство, проливал кровь, руки и ноги лишился, работать не могу, осмелюсь просить монаршей милости". Министр, видя такое положение, отвечает: "Хорошо, понаведайтесь на днях". Копейкин вышел с аудиенции в полном восторге, он решил, что через несколько дней все решится, и ему будет назначен пенсион.

Через три-четыре дня он снова является к министру. Тот снова его признал, но теперь заявил, что участь Копейкина не решена, поскольку надо ждать приезда государя в столицу. А у капитана деньги уже кончились давно. Он решил взять канцелярию министра штурмом. Министра это чрезвычайно рассердило. Он вызвал фельдъегеря, и Копейкин был выдворен из столицы за казенный счет. Куда именно привезли капитана, история об этом умалчивает, но только месяца через два в рязанских лесах появилась шайка разбойников, и атаманом у них был не кто иной, как..." Полицмейстер в ответ на этот рассказ возразил, что у Копейкина не было ни ноги, ни руки, а у Чичикова все на месте. Прочие тоже отвергли эту версию, но пришли к выводу, что Чичиков очень похож на Наполеона.

Посплетничав еще, чиновники решили пригласить Ноздрева. Они почему-то подумали, что, раз Ноздрев первым огласил эту историю с мертвыми душами, то может что-то знать наверняка. Ноздрев, прибыв, сразу записал господина Чичикова в шпионы, делатели фальшивых бумаг и похитители губернаторской дочки одновременно.

Все эти толки и слухи так подействовали на прокурора, что он, придя домой, умер. Чичиков ничего этого не знал, сидя в номере с простудой и флюсом, и очень удивлялся, почему к нему никто не едет, ведь еще несколько дней назад под окном его номера постоянно были чьи-нибудь дрожки. Почувствовав себя лучше, он решил нанести визиты чиновникам. Тут выяснилось, что у губернатора его велели не принимать, и остальные чиновники избегают встреч и бесед с ним. Объяснение происходящему Чичиков получил вечером в гостинице, когда к нему с визитом заявился Ноздрев. Тут Чичиков и узнал, что он делатель фальшивых ассигнаций и несостоявшийся похититель губернаторской дочки. А также он – причина смерти прокурора и приезда нового генерал-губернатора. Будучи очень сильно испуганным, Чичиков поскорее выпроводил Ноздрева, велел Селифану и Петрушке собирать вещи и готовиться завтра чуть свет к отъезду.

Глава одиннадцатая

Уехать быстро не удалось. Селифан пришел и сообщил, что надо подковать лошадей. Наконец все было готово, бричка выехала из города. По дороге им встретилась похоронная процессия, и Чичиков решил, что это к счастью.

А теперь несколько слов о самом Павле Ивановиче. В детстве жизнь на него взглянула кисло и неприютно. Родители Чичикова были дворяне. Мать Павла Ивановича рано умерла, отец все время болел. Он заставлял маленького Павлушу учиться и часто наказывал. Когда мальчик подрос, отец отвез его в город, поразивший мальчика своим великолепием. Павлуша был сдан на руки родственнице для того, чтобы у нее остаться и ходить в классы городского училища. Отец на второй день уехал, оставив сыну вместо денег наставление: "Учись, Павлуша, не дури и не повесничай, а больше всего угождай учителям и начальникам. С товарищами не водись, а если уж будешь водиться, то с теми, которые побогаче. Никогда никого не угощай, а делай так, чтобы угощали тебя. А пуще всего береги копейку". И добавил к своим наставлениям полтину медью.

Павлуша хорошо запомнил эти советы. Из отцовских денег он не только не взял ни гроша, а, напротив, через год уже сделал к этой полтине приращения. Мальчик не обнаружил способностей и склонностей в учебе, отличался более всего прилежанием и опрятностью и обнаружил в себе практический ум. Он не только никогда не угощал товарищей, но делал так, что их угощение он им же продавал. Однажды Павлуша слепил из воска снегиря и продал его потом очень выгодно. Затем он два месяца дрессировал мышь, которую потом тоже выгодно продал. Учитель Павлуши ценил своих учеников не за знания, а за примерное поведение. Чичиков был образцом такового. В результате он закончил училище, получив аттестат и в награду за примерное прилежание и благонадежное поведение книгу с золотыми буквами.

Когда училище было окончено, умер отец Чичикова. В наследство Павлуше остались четыре сюртука, две фуфайки и незначительная сумма денег. Ветхий домишко Чичиков продал за тысячу рублей, единственную семью крепостных перевел в город. В это время учителя, любителя тишины и благонравного поведения, выгнали из гимназии, он начал пить. Все бывшие ученики помогали ему, чем могли. Один Чичиков отговорился неимением денег, дав пятак серебра, тут же выброшенный товарищами. Учитель долго плакал, узнав об этом.

После училища Чичиков с жаром занялся службой, поскольку хотел жить богато, иметь красивый дом, экипажи. Но и в захолустье нужна протекция, поэтому местечко ему досталось захудалое, с жалованием тридцать или сорок рублей в год. Но Чичиков работал денно и нощно, при этом на фоне неряшливых чиновников палаты всегда выглядел безукоризненно. Начальником его был престарелый повытчик, человек неприступный, с полным отсутствием всяких эмоций на лице. Пытаясь подобраться с разных сторон, Чичиков, наконец, обнаружил слабое место своего начальника – у него была зрелая дочь с некрасивым, рябым лицом. Сначала он вставал супротив нее в церкви, потом был зван на чай, а вскоре уже считался в доме начальника женихом. В палате образовалось вскоре вакантное место повытчика, на которое и определился Чичиков. Как только это свершилось, сундук со своими вещами Чичиков тайно отослал из дома предполагаемого тестя, сбежал сам и перестал звать повытчика папенькой. При этом он не переставал ласково улыбаться бывшему начальнику при встрече и приглашать в гости, а тот каждый раз только крутил головой и говорил, что его мастерски надули.

Это был самый трудный для Павла Ивановича порог, который он успешно преодолел. На следующем хлебном местечке он успешно развернул борьбу с взятками, при этом на деле оказался сам крупным взяточником. Следующим делом Чичикова было участие в комиссии по постройке какого-то казенного весьма капитального строения, в которой Павел Иванович был одним из деятельнейших членов. Шесть лет строительство здания не двигалось дальше фундамента: то грунт мешал, то климат. В это время в других концах города у каждого члена комиссии появилось по красивому зданию гражданской архитектуры – наверное, там грунт был получше. Чичиков стал позволять себе излишества в виде материи на сюртуке, которой ни у кого не было, тонких голландских рубашек, да пары отличных рысаков, не говоря уже о прочих мелочах. Вскоре судьба переменилась к Павлу Ивановичу. На место прежнего начальника был прислан новый, человек военный, страшный гонитель всяческой неправды и злоупотреблений. Карьера Чичикова в этом городе закончилась, а дома гражданской архитектуры были переданы в казну. Павел Иванович переехал в другой город для того, чтобы начать все сначала. В короткое время он вынужден был переменить две-три низменные должности в неприемлемом для него окружении. Начавший уже некогда округляться, Чичиков даже похудел, но преодолел все неприятности и определился на таможню. Его давняя мечта сбылась, и он принялся за свою новую службу с необыкновенным рвением. По выражению начальства, это был черт, а не человек: он отыскивал контрабанду в тех местах, куда никому бы не пришло в голову забраться, и куда дозволяется забираться одним таможенным чиновникам. Это была гроза и отчаяние для всех. Честность и неподкупность его были почти неестественны. Такое служебное рвение не могло остаться незамеченным для начальства, и вскоре Чичикова повысили в должности, а затем он представил начальству проект, как изловить всех контрабандистов. Проект этот был принят, и Павел Иванович получил в этой области неограниченную власть. В то время "образовалось сильное общество контрабандистов", которое хотело подкупить Чичикова, но он ответил подосланным: "Еще не время".

Как только Чичиков получил в свои руки неограниченную власть, то сразу дал этому обществу знать: "Пора". И вот в пору службы Чичикова на таможне случилась история об остроумном путешествии испанских баранов через границу, когда под двойными тулупчиками те пронесли на миллионы брабантских кружев. Говорят, состояние Чичикова, после трех-четырех таких походов, составило около пятисот тысяч, а его подельников – около четырехсот тысяч рублей. Однако Чичиков в пьяном разговоре поссорился с другим чиновником, который тоже участвовал в этих махинациях. В результате ссоры все тайные сношения с контрабандистами стали явными. Чиновников взяли под суд, имущество конфисковали. В результате у Чичикова из пятисот тысяч осталось тысчонок десяток, которые частично пришлось потратить для того, чтобы отвертеться от уголовного суда. Вновь он начал жизнь с карьерных низов. Будучи поверенным в делах, заслужив предварительно полное расположение хозяев, занимался он как-то закладом нескольких сот крестьян в опекунский совет. И тут ему подсказали, что, несмотря на то, что половина крестьян вымерла, по ревизской сказке-то они числятся живыми!.. Стало быть, беспокоиться ему не о чем, и деньги будут, независимо от того, живы эти крестьяне или отдали богу душу. И тут Чичикова осенило. Вот где поле для деятельности! Да накупи он мертвых крестьян, которые по ревизской сказке все еще числятся живыми, приобрети он их хотя бы тысячу, да опекунский совет даст за каждого рублей по двести - вот вам и двести тысяч капиталу!.. Правда, без земли их купить нельзя, поэтому следует объявить, что крестьяне покупаются на вывод, например, в Херсонскую губернию.

И вот приступил он к исполнению задуманного. Заглянул в те места государства, которые более всего пострадали от несчастных случаев, неурожаев и смертностей, словом те, в которых можно было накупить потребного Чичикову люда.

"Итак, вот весь налицо герой наш... Кто же он относительно качеств нравственных? Подлец? Почему же подлец? Теперь у нас подлецов не бывает, есть люди благонамеренные, приятные... Справедливее всего назвать его: хозяин, приобретатель... А кто из вас не гласно, а в тишине, один, углубит внутрь собственной души сей тяжелый запрос: "А нет ли и во мне какой-нибудь части Чичикова?" Да как бы не так!".

Тем временем бричка Чичикова несется дальше. "Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал?.. Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонная тройка несешься?.. Русь, куда ж несешься ты? Дай ответ. Не дает ответа. Чудным звоном заливается колокольчик; гремит и становится ветром разорванный в куски воздух; летит мимо все, что ни есть на земли и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства".

К имению генерала Бетрищева. Чичиков приказал доложить о себе и был проведен к Бетрищеву в кабинет. Генерал поразил его величественной наружностью, мужественным лицом и толстой шеей – это был один из тех картинных генералов, которыми так богат был знаменитый 12-й год .

Генерал Бетрищев заключал в себе при куче достоинств и кучу недостатков. В решительные минуты он мог проявлять великодушие, храбрость, щедрость, ум, но сочетал с этим капризы, честолюбье и самолюбие. Он был поборник просвещения и любил блеснуть знанием того, чего другие не знают, однако не любил людей, которые знают что-нибудь, чего не знает он. Воспитанный полуиностранным воспитаньем, он хотел сыграть в то же время роль русского барина. От голоса до малейшего телодвиженья, в нем всё было властительное, повелевающее, внушавшее если не уважение, то, по крайней мере, робость.

Гоголь. Мертвые души. 2 том, 2 глава. Аудиокнига

Чичиков сразу понял, что это за человек. Наклоня почтительно голову набок и расставив руки на отлет, как бы готовился приподнять ими поднос с чашками, он изумительно ловко нагнулся перед генералом и сказал: «Питая уваженье к доблестям мужей, спасавших отечество на бранном поле, счел долгом представиться лично вашему превосходительству».

Генералу это понравилось. Он сразу разговорился с Чичиковым и спросил, где тот служил. Чичиков ответил, что служба его текла по разным местам, но везде – как судно среди волн, от интриг многочисленных врагов, которые покушались даже на его жизнь. «Теперь же я остановился у вашего соседа Тентетникова , который весьма раскаивается в прежней ссоре с вашим превосходительством, ибо умеет ценить мужей, спасавших отечество».

– Да что ж он? Да ведь я не сержусь! – сказал смягчившийся генерал.

Чичиков тут же рассказал ему, что Тентетников пишет серьёзное сочинение.

– Какое же?

Чичиков замешкался, не зная, что ответить, и вдруг вымолвил:

– Историю о генералах 12 года, ваше превосходительство.

Мысленно он при этом чуть не плюнул и сказал себе: «Господи, что за вздор такой несу!» Но Бетрищев сразу оживился и стал удивляться:

– Почему ж Тентетников не приедет ко мне, я мог бы дать ему много любопытных материалов.

Тут как раз открылась дверь, и вошла Улинька, поразившая Чичикова миловидностью и красотой.

– Рекомендую вам мою баловницу! – сказал генерал. – Улинька, Павел Иванович сообщил сейчас мне, что сосед наш Тентетников совсем не такой глупый человек, как мы полагали. Он занимается историей генералов двенадцатого года.

Улинька сказала, что она раньше не считала Тентетникова глупым. Она ушла к себе, а генерал осведомился у Чичикова:

– Ведь ты , надеюсь, обедаешь у меня?

Чичиков, в противность Тентетникову не стал обижаться на слово ты . Тем временем явился камердинер с рукомойником.

– Ты мне позволишь одеваться при себе? – спросил Бетрищев у Павла Ивановича.

– Не только одеваться, но можете совершить при мне всё, что угодно вашему превосходительству.

Генерал стал умываться так, что вода и мыло летели во все стороны. Заметив его благорасположение, Чичиков решил перейти к главному делу.

– Ваше превосходительство, – сказал он, когда камердинер вышел. – У меня есть дядя, дряхлый старичишко. У него имение в триста душ, коего я единственный наследник. Но дядя – человек странный и не хочет завещать мне своё поместье, говоря: пусть племянник вначале докажет, что он не мот, а надёжный человек. Пусть сам наживёт вначале не менее триста душ крестьян, тогда и я отдам ему своих триста душ.

– Да не дурак ли он? – спросил Бетрищев.

– Да, уж стар и выжил из ума. Но я придумал вот что. Если вы всех мертвых душ вашей деревни, ваше превосходительство, передадите мне так, как бы они были живые, я бы тогда эту купчую крепость представил старику, и он наследство бы мне отдал.

Генерал повалился в кресла и захохотал так громко, что прибежали Улинька и камердинер.

– Дядя-то, дядя! в каких дураках будет, – кричал он. – Ха, ха, ха! Мертвецов вместо живых получит. Ведь он осёл! Я бы бог знает что дал, чтобы посмотреть, как ты ему поднесешь на них купчую крепость.

– Осёл! – подтвердил Чичиков.

– Он стар?

– Лет восемьдесят.

– Есть ещё зубы?

– Два зуба всего, ваше превосходительство, – хохотал и Чичиков.

– Да за такую выдумку я тебе мертвецов отдам с землей, с жильем! Возьми себе всё кладбище!

И генеральский смех пошел отдаваться вновь по генеральским покоям.

[Окончание 2-й главы 2-го тома «Мертвых душ» отсутствует у Гоголя. В первом издании этой книги (1855) имеется примечание: «Здесь пропущено примирение генерала Бетрищева с Тентетниковым; обед у генерала и беседа их о двенадцатом годе; помолвка Улиньки за Тентетниковым; молитва ее и плач на гробе матери; беседа помолвленных в саду. Чичиков отправляется, по поручению генерала Бетрищева, к родственникам его, для извещения о помолвке дочери, и едет к одному из этих родственников, полковнику Кошкареву».]

Герои «Мертвых душ»

«Мёртвые души» — произведение писателя Н. В. Гоголя. Сюжет произведения подсказал ему Пушкин. Сначала писатель собирался показать Россиию лишь частично, сатирически, но постепнно замысел изменился и Гоголь попытался изобразить русские порядки такими, «где было бы уже не одно, над чем следует смеяться», а полнее. Задача выполнения этого плана отодвигалась Гоголем на второй и третий тома «Мёртвых душ», однако они так и не были написаны. Потомкам остались лишь несколько глав второго тома. Так что уже более полутора веков «Мёртвые души» изучаются по тому первому. О нём речь и в этой статье

В губернский город N приезжает Павел Иванович Чичиков. Его цель — скупить у окрестных помещиков умерших, но считающихся пока живыми, крепостных крестьян, став таким образом владельцем нескольких сотен крепостных душ. Идея Чичикова держалась на двух положениях. Во-первых, в малороссийских губерниях тех лет (40-е годы XIX века) имелось много свободной земли, предоставляемой властью всем желающим. Во-вторых, имелась практика «заклада»: помещик мог одолжить у государства некоторую сумму денег под обеспечение своей недвижимости — деревень с крестьянами. Если долг не отдавался, деревня переходила в собственность государства. Чичиков собирался создать в Херсонской губернии фиктивное поселение, поместить в него купленных по дешёвке крестьян (ведь в купчей о том, что они «души мёртвые», отмечено не было), и, отдав деревню в «заклад», получить «живые» деньги.

«Эх я Аким-простота, – сказал он сам в себе, – ищу рукавиц, а обе за поясом! Да накупи я всех этих, которые вымерли, пока еще не подавали новых ревизских сказок, приобрети их, положим, тысячу, да, положим, опекунский совет даст по двести рублей на душу: вот уж двести тысяч капиталу!.... Правда, без земли нельзя ни купить, ни заложить. Да ведь я куплю на вывод, на вывод; теперь земли в Таврической и Херсонской губерниях отдаются даром, только заселяй. Туда я их всех и переселю! в Херсонскую их! пусть их там живут! А переселение можно сделать законным образом, как следует по судам. Если захотят освидетельствовать крестьян: пожалуй, я и тут не прочь, почему же нет? я представлю и свидетельство за собственноручным подписанием капитана-исправника. Деревню можно назвать Чичикова слободка или по имени, данному при крещении: сельцо Павловское»

Погубили афёру Павла Ивановича глупость и жадность продавцов-помещиков. Ноздрёв разболтал в городе о странных наклонностях Чичикова, а Коробочка приехала в город выяснять настоящую цену «мёртвых душ», ибо опасалась быть Чичиковым обманутой

Главные действующие лица первого тома «Мёртвых душ»

— Павел Иванович Чичиков

«господин, не красавец, но и не дурной наружности, ни слишком толст, ни слишком тонок; нельзя сказать, чтобы стар, однако ж и не так, чтобы слишком молод»

— Помещик Манилов

«На взгляд он был человек видный; черты лица его были не лишены приятности, но в эту приятность, казалось, чересчур было передано сахару; в приемах и оборотах его было что-то заискивающее расположения и знакомства. Он улыбался заманчиво, был белокур, с голубыми глазами. В первую минуту разговора с ним не можешь не сказать: "Какой приятный и добрый человек!" В следующую за тем минуту ничего не скажешь, а в третью скажешь: "Черт знает что такое!" - и отойдешь подальше; если ж не отойдешь, почувствуешь скуку смертельную... Хозяйством нельзя сказать чтобы он занимался, он даже никогда не ездил на поля, хозяйство шло как-то само собою. Когда приказчик говорил: "Хорошо бы, барин, то и то сделать", - "Да, недурно:, - отвечал он обыкновенно, куря трубку... Когда приходил к нему мужик и, почесавши рукою затылок, говорил: "Барин, позволь отлучиться на работу, по"дать заработать", - "Ступай", - говорил он, куря трубку, и ему даже в голову не приходило, что мужик шел пьянствовать. Иногда, глядя с крыльца на двор и на пруд, говорил он о том, как бы хорошо было, если бы вдруг от дома провести подземный ход или чрез пруд выстроить каменный мост, на котором бы были по обеим сторонам лавки, и чтобы в них сидели купцы и продавали разные мелкие товары, нужные для крестьян. При этом глаза его делались чрезвычайо сладкими и лицо принимало самое довольное выражение; впрочем, все эти прожекты так и оканчивались только одними словами. В его кабинете всегда лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на четырнадцатой странице, которую он постоянно читал уже два года»

С «подачи Гоголя» в русский язык вошло понятие «маниловщина», ставшее синонимом лени, праздной бездяетельной мечтательности

— Помещик Собакевич

«Когда Чичиков взглянул искоса на Собакевича, он ему на этот раз показался весьма похожим на средней величины медведя. Для довершение сходства фрак на нем был совершенно медвежьего цвета, рукава длинны, панталоны длинны, ступнями ступал он и вкривь и вкось и наступал беспрестанно на чужие ноги. Цвет лица имел каленый, горячий, какой бывает на медном пятаке. Известно, что есть много на свете таких лиц, над отделкою которых натура недолго мудрила, ...сказавши: "Живет!" Такой же самый крепкий и на диво стаченный образ был у Собакевича: держал он его более вниз, чем вверх, шеей не ворочал вовсе и в силу такого неповорота редко глядел на того, с которым говорил, но всегда или на угол печки, или на дверь. Чичиков еще раз взглянул на него искоса, когда проходили они столовую: медведь! совершенный медведь!»

— Помещица Коробочка

«Минуту спустя вошла хозяйка женщина пожилых лет, в каком-то спальном чепце, надетом наскоро, с фланелью на шее, одна из тех матушек, небольших помещиц, которые плачутся на неурожаи, убытки и держат голову несколько набок, а между тем набирают понемногу деньжонок в пестрядевые мешочки, размещенные по ящикам комодом. В один мешочек отбирают всь целковики, в другой полтиннички, в третий тий четвертачки, хотя с виду и кажется, будто бы в комоде ничего нет, кроме белья, да ночных кофточек, да нитяных моточков, да распоротого салопа, имеющего потом обратиться в платье, если старое как-нибудь прогорит во время печения праздничных лепешек со всякими пряженцами или поизотрется само собою. Но не сгорит платье и не изотрется само собою: бережлива старушка»

— Помещик Ноздрев

«Это был среднего роста, очень недурно сложенный молодец с полными румяными щеками, с белыми, как снег, зубами и черными, как смоль, бакенбардами. Свеж он был, как кровь с молоком; здоровье, казалось, так и прыскало с лица его. - Ба, ба, ба! - вскричал он вдруг, расставив обе руки при виде Чичикова. - Какими судьбами? Чичиков узнал Ноздрева, того самого, с которым он вместе обедал у прокурора и который с ним в несколько минут сошелся на такую короткую ногу, что начал уже говорить «ты», хотя, впрочем, он с своей стороны не подал к тому никакого повода. - Куда ездил? - говорил Ноздрев и, не дождавшись ответа, продолжал: - А я, брат, с ярмарки. Поздравь: продулся в пух! Веришь ли, что никогда в жизни так не продувался...»

— Помещик Плюшкин

«У одного из строений Чичиков скоро заметил какую-то фигуру, которая начала вздорить с мужиком, приехавшим на телеге. Долго он не мог распознать, какого пола была фигура: баба или мужик. Платье на ней было совершенно неопределенное, похожее очень на женский капот, на голове колпак, какой носят деревенские дворовые бабы, только один голос показался ему несколько сиплым для женщины... Здесь герой наш поневоле отступил назад и поглядел...пристально. Ему случалось видеть немало всякого рода людей; но такого он еще не видывал. Лицо его не представляло ничего особенного; оно было почти такое же, как у многих худощавых стариков, один подбородок только выступал очень далеко вперед, так что он должен был всякий раз закрывать его платком, чтобы не заплевать; маленькие глазки еще не потухнули и бегали из-под высоко выросших бровей, как мыши, когда, высунувши из темных нор остренькие морды, насторожа уши и моргая усом, они высматривают, не затаился ли где кот или шалун мальчишка, и нюхает подозрительно самый воздух. Гораздо замечательнее был наряд его: никакими средствами и стараньями нельзя бы докопаться, из чего состряпан был его халат: рукава и верхние полы до того засалились и залоснились, что походили на юфть, какая идет на сапоги; назади вместо двух болталось четыре полы, из которых охлопьями лезла хлопчатая бумага. На шее у него тоже было повязано что-то такое, которого нельзя было разобрать: чулок ли, подвязка ли, или набрюшник, только никак не галстук. Словом, если бы Чичиков встретил его, так принаряженного, где-нибудь у церковных дверей, то, вероятно, дал бы ему медный грош»

В русском языке понятие «Плюшкин» стал синонимом скаредности, жадности, мелочности, болезненного накопительства

Почему «Мёртвые души» называются поэмой?

Литературоведы и литературные критики отвечают на этот вопрос смутно, неуверенно и неубедительно. Якобы Гоголь отказался от определения «Мёртвых душ» романом, так как она «не похожа ни на повесть, ни на роман» (письмо Гоголя Погодину от 28 ноября 1836 года); и остановился на жанре поэтическом — поэма. Чем «Мёртвые души» не похожи на роман, чем они отличаются от произведений примерно того же порядка Диккенса, Теккерея, Бальзака, не знал, скорее всего, и сам автор. Возможно, ему попросту не давали спать лавры Пушкина, у которого «Евгений Онегин» был романом в стихах. А тут поэма в прозе .

История создания «Мёртвых душ». Кратко

• 1831, май - Знакомство Гоголя с Пушкиным

  сюжет поэмы был подсказан Гоголю Пушкиным. Поэт кратко изложил историю о предприимчивом человеке, который продавал мёртвые души в опекунский совет, за что и получал немалые деньги. Гоголь записал в своём дневнике: «Пушкин находил, что такой сюжет «Мёртвых душ» хорош для меня тем, что даёт полную свободу изъездить вместе с героем всю Россию и вывести множество разнообразных характеров»

• 1835, 7 октября — Гоголь сообщил в письме Пушкину, что начал работу над «Мёртвыми душами»
• 1836, 6 июня — Гоголь уехал в Европу
• 1836, 12 ноября — письмо Жуковскому из Парижа: «…принялся за «Мертвых Душ», которых было начал в Петербурге. Все начатое переделал я вновь, обдумал более весь план и теперь веду его спокойно, как летопись…»
• 1837, 30 сентября — письмо Жуковскому из Рима: «Я весел. Душа моя светла. Тружусь и спешу всеми силами совершить труд мой»
• 1839 — Гоголь закончил черновой вариант поэмы
• 1839, сентябрь — Гоголь ненадолго вернулся в Россию и вскоре по возвращении прочитал первые главы своим приятелям Прокоповичу, Анненкову

  «изъявление нелицемерного восторга, которое видимо было на всех лицах под конец чтения, его тронуло… Он был доволен..»

• 1840, январь — Гоголь прочитал главы «Мёртвых душ» в доме Аксаковых
• 1840, сентябрь — Гоголь снова уехал в Европу
• 1840, декабрь — начало работы над вторым томом «Мёртвых душ»
• 1840, 28 декабря — письмо Т. Аксакову из Рима: «приготовляю к совершенной очистке первый том «Мертвых Душ». Переменяю, перечищаю, многое перерабатываю вовсе…»
• 1841, октябрь — Гоголь вернулся в Москву и отдал рукопись поэмы на суд цензуры. Цензура в Москве произведение печатать запретила.
• 1842, январь — Гоголь представил рукопись «Мёртвых душ» цензорам в Петербурге
• 1842, 9 марта — петербургская цензура дала разрешение на публикацию поэмы
• 1842, 21 мая — книга поступила в продажу и была раскуплена.это событие вызвало ожесточённые споры в литературной среде. Гоголя обвиняли в клевете и ненависти к России, но на защиту писателя стал Белинский, высоко оценив произведение.
• 1842, июнь — Гоголь снова уехал на Запад
• 1842-1845 — Гоголь работал на вторым томом
• 1845, лето — Гоголь сжег рукопись второго тома
• 1848, апрель — Гоголь возвратился в Россию и продолжил работу над несчастным вторым томом. Работа двигалась медленно.

  Во втором томе автор хотел изобразить героев, отличных от персонажей первой части, - положительных. А Чичиков должен был пройти некий обряд очищения, став на путь истинный. Многие черновики поэмы были уничтожены по приказу автора, однако некоторые части всё же удалось сохранить. Гоголь считал, что во втором томе совершенно отсутствует жизнь и правда, он усомнился в себе как в художнике, возненавидев продолжение поэмы

• 1852, зима — Гоголь встретился с ржевским протоиреем Матвеем Константиновским. который посоветовал ему уничтожить часть глав поэмы
• 1852, 12 февраля — Гоголь сжег беловую рукопись второго тома «Мёртвых душ» (сохранились в неполном виде только 5 глав)