8 апреля 1783 года Екатерина II подписала манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу». Этот документ должен был храниться в тайне, пока присоединение ханства не станет свершившимся фактом.

Симферополь. Худ. К. Боссоли

28 июня 1783 года манифест Екатерины II был наконец обнародован в ходе торжественной присяги крымской знати, которую принимал лично князь Григорий Потемкин на плоской вершине скалы Ак-Кая. Крым вошел в состав Российской империи без единого выстрела, но этому мирному триумфу предшествовала многолетняя политическая борьба, в которой первую скрипку играли Екатерина и Потемкин – правая рука императрицы во всех начинаниях.

Потомок Чингисхана

В 1774 году, после подписания Кучук-Кайнарджийского мира с Османской империей, Россия получила возможность строить в Крыму крепости. Крымское ханство, которое помимо Крыма включало земли на Тамани и в Прикубанье, было объявлено независимым. Однако уже в 1775 году Порте удалось возвести на ханский престол своего сторонника Девлет-Гирея . Русская дипломатия сделала ставку на другого представителя ханской династии – Шагин-Гирея , которому удалось обратить на себя внимание еще в 1772 году, когда с дипломатической миссией, касавшейся договора России с Крымом, он прибыл в Петербург и провел там девять месяцев.

Императрица в письме Вольтеру (предназначенном, как и многие другие письма философу, не только ему, но и всей общественности Европы) хвалила ум молодого потомка Чингисхана , его желание учиться, его намерение заняться реформами в ханстве, «независимом по милости Божией и русского оружия». На тот момент Шагин-Гирей имел титул калги-султана и являлся наместником хана среди ногайских племен, кочевавших на Тамани и в Прикубанье.

В начале 1776 года наместник Малороссии фельдмаршал Петр Румянцев донес в Петербург о намерении хана Девлет-Гирея восстановить протекторат Османской империи над ханством. А Шагин-Гирей и его сторонники обратились за помощью к России. Они настаивали на решительных действиях. В октябре того же года Румянцев, получив инструкции из столицы, приказал корпусу князя Александра Прозоровского занять Перекоп. Командиру Кубанского корпуса генерал-майору Ивану Бринку велено было обеспечить поддержку избрания Шагин-Гирея ханом среди ногайских кочевых орд. Вскоре по инициативе Григория Потемкина в Крым направили и Александра Суворова . Таким образом, став союзником России, просвещенный потомок Чингисхана в 1777 году укрепился на крымском престоле.

Однако не прошло и шести лет, как его власть пошатнулась. В Крыму началась смута. К тому времени Потемкин, занятый охраной границ в соответствии с разработанным им планом на случай новой войны с турками, разместил в Новороссии полки и устроил базы снабжения. Он форсировал строительство верфей в Херсоне, бывшем тогда главной базой нарождавшегося Черноморского флота. Через Потемкина шли и важные дипломатические переговоры. Так, его представитель доктор Яков Рейнегс прибыл в Тифлис и вручил грузинскому царю Ираклию II проект договора о принятии Грузии под протекторат России. Это осложнило отношения с Портой, но обстановка сложилась и без того достаточно напряженная, чтобы еще откладывать важнейшие политические решения.

Волнения, начавшиеся среди ногайских орд на Кубани, перекинулись в Крым в мае 1782 года. Ханская гвардия отказалась защищать Шагин-Гирея. Хан бежал из Бахчисарая сначала в Кафу (ныне Феодосия), а затем на русском корабле в Керчь, где давно находился русский гарнизон. Оттуда он одну за другой слал в Петербург просьбы о помощи и защите. Григорий Потемкин стоял за решительную поддержку Шагин-Гирея – важного союзника России. Светлейший собрал войска и ждал приезда бежавшего от восстания правителя в Петровскую крепость (ныне Бердянск), чтобы вместе с ним двинуться в Крым, где уже был провозглашен ханом старший брат Шагин-Гирея – Батыр-Гирей, успевший к тому моменту обратиться за помощью к Османской империи. Русский посол в Стамбуле Яков Булгаков сообщил о том, что на Тамань направлен трехбунчужный паша, которому поручено склонять ногайцев к переходу в турецкое подданство…

«Не касайтесь казнями частных людей»

Шествие султана в Стамбуле. Худ. Ж.-Б. Ванмур. 1727–1737

7 августа 1782 года в Петербурге был открыт памятник Петру Великому работы Этьена Мориса Фальконе . Надпись на пьедестале «Петру Первому – Екатерина Вторая» прямо указывала на историческую преемственность политики императрицы, продолжившей движение России к Черному морю.

Потемкин, находившийся тогда в столице, уже 15 сентября вернулся на юг. 22 сентября произошло его свидание с напуганным Шагин-Гиреем. Но Потемкин передал ему личное послание императрицы, которая расценила восстание подданных хана как незаконный бунт и сообщила о решении ввести русские войска в Крым для восстановления его власти, несмотря на риск спровоцировать тем самым прямой вооруженный конфликт с Портой.

ЕКАТЕРИНА II ВЫСЛАЛА ХАНУ ШАГИН-ГИРЕЮ АНДРЕЕВСКУЮ ЛЕНТУ И АЛМАЗНЫЕ ЗНАКИ ВЫСШЕГО ОРДЕНА ИМПЕРИИ , переделанные специально для мусульманина. Это было важное условие его сговорчивости

«Вступая в Крым и выполняя все, что следовать может к утверждению Шагин-Гирея паки [опять, снова. – В. Л. ] на ханство, – писал тогда Потемкин, – обращайтесь, впрочем, с жителями ласково, наказывая оружием, когда нужда дойдет, сонмища упорных, но не касайтесь казнями частных людей. Казни же пусть хан производит своими, если в нем не подействует дух кроткий монархини нашей, который ему сообщен. Если б паче чаяния жители отозвалися, что они лучше желают войти в подданство ея императорскому величеству, то отвечайте, что вы, кроме спомоществования хану, другим ничем не уполномочены, однако ж мне о таком произшествии донесите. Я буду ожидать от вас частого уведомления о всех в Крыму произшествиях, так как и о поступках ханских. Сообщите мне и примечания ваши о мыслях и движении народном, о приласкании которого паки подтверждаю».

Русские войска, преодолев незначительное сопротивление, вступили в Крым. Мятежники бежали. Многие из них, узнав о прибытии Шагин-Гирея, поспешили примкнуть к «законному хану». Русский дипломатический агент в Крыму Якуб Рудзевич , оповещая Потемкина об успокоении большей части черни на полуострове, писал о просьбах мурз, участвовавших «в разврате» (то есть в восстании против хана), защитить их от гнева Шагин-Гирея.

«Но, – заключил свое послание Рудзевич, – Шагин-Гирей хану никто бы не преклонился без русских войск».

В это время Яков Булгаков вел в Стамбуле трудную дипломатическую борьбу. Османское правительство потребовало разъяснений по поводу нарушения независимости Крымского ханства. Рейс-эфенди (министр иностранных дел) заявил о ненависти народа Крыма к Шагин-Гирею и предложил послать на полуостров комиссаров от России и Порты, чтобы на месте опросить население. Булгаков воспротивился: пока жив законно избранный хан, признанный обеими империями, все, кто пытается свергнуть его, являются бунтовщиками.

В донесении в Петербург дипломат сообщал, что правящие круги Османской империи колеблются, но на войну из-за нехватки денег, слабости правительства и по ряду других причин, среди которых не последнее место занимает твердая поддержка России Австрией, вряд ли решатся.

В итоге спокойствие в Крыму удалось восстановить. Хан Шагин-Гирей рассыпался в благодарностях перед императрицей за помощь, писал Потемкину льстивые письма с похвалами в адрес его племянника, генерал-майора Александра Самойлова, командовавшего передовыми войсками при занятии Крыма, отмечал прекрасную дисциплину русских войск, «от которых никому нет обид и притеснений моим подданным».

Вскоре хан обрушил жестокие казни на своих соплеменников (как и предполагал Потемкин), и лишь вмешательство России спасло жизнь родным братьям крымского владыки – Батыр-Гирею и Арслан-Гирею . Впрочем, участь самого Шагин-Гирея и Крымского ханства была уже предрешена. В конце октября 1782 года светлейший князь вернулся в Петербург.

В дороге, занимавшей при самой быстрой езде две недели, он обдумывал свой меморандум о необходимости присоединения Крыма к России. Потемкин всесторонне проанализировал последствия такого шага. Получилась взвешенная записка, прочитав которую Екатерина убедилась, что пришло время для решительных действий в Крыму.

Таврида Российская

Международная обстановка благоприятствовала России. Англичане, потерпев тяжелые поражения в Северной Америке, заключили прелиминарный мир с Соединенными Штатами. Антирусские происки прусской дипломатии уравновешивались австрийской поддержкой. Булгаков вновь подтверждал неготовность Порты к войне. Наконец 14 декабря 1782 года в секретном рескрипте на имя Потемкина императрица предписала принять все меры к присоединению Крымского ханства.

20 января 1783 года Потемкин приказал графу де Бальмену занять берега Ахтиарской гавани. В России помнили, как несколько лет назад мощный турецкий флот пытался блокировать полуостров, угрожая топить русские суда. Вице-адмирал Федот Клокачев получил ордер Потемкина: собрать все суда, имевшиеся на Азовском и Черном морях, и с началом навигации войти в Ахтиарскую бухту.

Весной 1783 года было решено, что Потемкин поедет на юг и будет лично руководить присоединением Крымского ханства к России. 8 апреля императрица подписала манифест «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу», над которым она работала вместе с Потемкиным. Этот документ предполагалось хранить в тайне до того часа, пока присоединение не станет свершившимся фактом. Между тем Потемкин не теряя времени отправился на полуостров.

Первая страница манифеста «О принятии полуострова Крымского, острова Тамана и всей Кубанской стороны под Российскую державу»

Отречение Шагин-Гирея готовили в течение нескольких месяцев. Поначалу ему намекали даже о перспективе занять персидский престол. Хан медлил с окончательным ответом. Но когда и верные ему крымские мурзы один за другим стали демонстрировать намерение перейти в российское подданство, он понял, что на троне ему в любом случае не удержаться.

Внимательно следил за настроениями Шагин-Гирея русский резидент при хане Сергей Лошкарев – один из самых расторопных сотрудников Потемкина. Хану было предложено переселиться в Россию. Высшая награда империи – орден Святого апостола Андрея Первозванного – и недурное содержание должны были подсластить горький поворот в судьбе бывшего монарха.

5 мая Екатерина дала знать Потемкину о получении его письма из города Кричева, что под Могилевом:

«Из оного и прочих депеш усмотрела, что хан отказался от ханства. И о том жалеть нечего, только прикажи с ним обходиться ласково и со почтением, приличным владетелю, и отдать то, что ему назначено, ибо прочее о нем разположение не переменяю».

Как видим, отречение хана стало довольно неожиданным. Потемкин же, прибыв в Херсон, вступил в переговоры с Шагин-Гиреем, о которых 16 мая сообщал следующее:

«Главная теперь надобность настоит в удалении хана из Крыму, в чем я не вижу большого затруднения, как и в присоединении Крыма к державе Вашего императорского величества».

Прогнозы Потемкина в целом оказались верными – за исключением первого пункта. Шагин-Гирей, отрекшись от ханства, начал сложную политическую игру, затягивая свой отъезд из Крыма под разными предлогами. Он рассчитывал, что в обострившейся обстановке русское правительство будет вынуждено восстановить его на престоле, а затем и вовсе отказаться от присоединения Крыма.

Потемкин, оценив положение, подтянул войска и через своих агентов начал агитацию среди правящей верхушки ханства о переходе в российское подданство. Значительные по численности и влиянию слои населения Крыма готовы были вступить в новое подданство, чтобы избавиться от нескончаемых смут. На Кубани, получив приказания Потемкина, Суворов занял укрепления бывшей Кубанской линии и готовился привести ногайцев к присяге в назначенный Потемкиным день – 28 июня, день восшествия Екатерины II на престол.

Портрет Екатерины II. Неизвестный художник. 1780-е годы

«Всемилостивейшая государыня, напоминаю о делах, как они есть и где Вам вся нужна Ваша прозорливость, дабы поставить могущие быть обстоятельства в Вашей власти.

Естли же не захватите ныне, то будет время, когда все то, что ныне получим даром, станем доставать дорогою ценою. Изволите разсмотреть следующее. Крым положением своим разрывает наши границы. Нужна ли осторожность с турками по Бугу или с стороны кубанской – в обеих сих случаях и Крым на руках. Тут ясно видно, для чего хан нынешний туркам неприятен: для того, что он не допустит их чрез Крым входить к нам, так сказать, в сердце.

Положите ж теперь, что Крым Ваш и что нету уже сей бородавки на носу – вот вдруг положение границ прекрасное: по Бугу турки граничат с нами непосредственно, потому и дело должны иметь с нами прямо сами, а не под именем других. Всякий их шаг тут виден. Со стороны Кубани сверх частных крепостей, снабженных войсками, многочисленное войско Донское всегда тут готово. Доверенность жителей в Новороссийской губернии будет тогда несумнительна. Мореплавание по Черному морю свободное. А то, извольте разсудить, что кораблям Вашим и выходить трудно, а входить еще труднее. Еще в прибавок избавимся от трудного содержания крепостей, кои теперь в Крыму на отдаленных пунктах.

Всемилостивейшая государыня! Неограниченное мое усердие к Вам заставляет меня говорить: презирайте зависть, которая Вам препятствовать не в силах. Вы обязаны возвысить славу России. Посмотрите, кому оспорили, кто что приобрел: Франция взяла Корсику, цесарцы [принятое в России в XVII–XIX веках наименование подданных Священной Римской империи германской нации. – «Историк»] без войны у турков в Молдавии взяли больше, нежели мы. Нет державы в Европе, чтобы не поделили между собой Азии, Африки, Америки. Приобретение Крыма ни усилить, ни обогатить Вас не может, а только покой доставит. Удар сильный – да кому? Туркам. Сие Вас еще больше обязывает. Поверьте, что Вы сим приобретением безсмертную славу получите и такую, какой ни один государь в России еще не имел. Сия слава проложит дорогу еще к другой и большей славе: с Крымом достанется и господство в Черном море. От Вас зависеть будет, запирать ход туркам и кормить их или морить с голоду.

Хану пожалуйте в Персии что хотите – он будет рад. Вам он Крым поднесет нынешную зиму, и жители охотно принесут о сем прозьбу. Сколько славно приобретение, столько Вам будет стыда и укоризны от потомства, которое при каждых хлопотах так скажет: вот, она могла, да не хотела или упустила. Естли твоя держава – кротость, ту нужен в России рай. Таврический Херсон! из тебя истекло к нам благочестие: смотри, как Екатерина Вторая паки вносит в тебя кротость християнского правления».

«Судьба Крыма решилась…»

5 июня Екатерина выслала хану андреевскую ленту и алмазные знаки высшего ордена империи, выполненные специально для мусульманина, без христианской символики. Награда была важным условием его сговорчивости. Но тревоги не оставляли императрицу. «Нетерпеливо жду от тебя известия о окончании Крымского дела. Пожалуй, займи прежде, нежели турки успеют тебе навернуть сопротивление», – писала она Потемкину. И снова, уже 29 июня 1783 года:

«Отовсюду слышу, что турки сильно вооружаются, но друзья их удержут от войны до времяни. <…> Надеюсь, что по сей час судьба Крыма решилась, ибо пишешь, что туда едешь».

А будущий князь Таврический действовал наверняка. Русские части заняли важные пункты на полуострове. Хан собирался покинуть Крым. Агитация дала свои плоды: все было готово к принесению присяги на верность Российской империи. И тут неожиданно возникла угроза чумной эпидемии, занесенной в Крым с Тамани. Но Потемкин и в этом случае проявил распорядительность и самоотверженность. Он поскакал в Крым, чтобы на месте принять решительные меры против заразы. Связь с ним усложнилась.

«Давным-давно, друг мой сердечный, я от тебя писем не имею, думаю, что ты уехал в Крым, – писала императрица 10 июля. – Опасаюсь, чтоб болезни тамошние как ни на есть не коснулись, сохрани Боже, до тебя. Из Царяграда получила я торговый трактат, совсем подписанный, и сказывает Булгаков, что они знают о занятии Крыма, только никто не пикнет, и сами ищут о том слухи утушать. Удивительное дело! <…> Только признаюсь, что жду нетерпеливо от тебя вестей. Пуще всего береги свое здоровье».

Портрет князя Григория Александровича Потемкина-Таврического. Худ. И. Б. Лампи Старший. После 1791 года

Через пять дней тревога императрицы достигла высшей степени.

«Ты можешь себе представить, в каком я должна быть безпокойстве, не имея от тебя ни строки более пяти недель, – упрекала Потемкина Екатерина. – Сверх того здесь слухи бывают ложные, кои опровергнуть нечем. Я ждала занятия Крыма, по крайнем сроке, в половине мая, а теперь и половина июля, а я о том не более знаю, как и Папа Римский. Сие неминуемо производит толки всякие, кои мне отнюдь не приятны. Я тебя прошу всячески: уведомляй меня почаще. <…> Сюда и о язве приходят всякие сказки. Частым уведомлением успокоишь мой дух. Иного писать не имею: ни я и никто не знает, где ты. Наугад посылаю в Херсон».

Еще не дошло это послание до адресата, а в Петербург уже скакали гонцы с письмом, помеченным 10 июля, которым Потемкин оповещал императрицу о принятии присяги крымской знатью и том, что через три дня за мурзами должны последовать и остальные. В конце письма – сдержанные строки о себе и своей болезни:

«Что до меня касается, я выбился из сил. Право, все самому надобно приводить в движение и бегать из угла в угол. Пред сим занемог было жестоко в Херсоне спазмами и, будучи еще слаб, поехал в Крым. Теперь, слава Богу, оправился. Чума вокруг лагеря, но Бог хранит по сю пору».

Босфор (Боспор Киммерийский, или Керченский пролив). Видна крепость Еникале и Еникальский маяк с северного берега пролива. Худ. К. Боссоли. Сер. XIX века

В официальном донесении от того же числа Потемкин сообщил о принесении присяги на Кубани. Две крупнейшие ногайские орды – Едисанская и Джамбулуцкая – присягнули на верность России. Суворов лично привел к присяге мурз и беев этих орд под Ейском, после чего состоялись праздничные увеселения в духе народных традиций ногайцев.

Через пять-шесть дней под Копылом на Кубани пристав при ногайских ордах подполковник Иван Лешкевич привел к присяге главных мурз и беев самой большой – Едичкульской – орды, состоявшей из четырех поколений общей численностью более 30 тыс. казанов (семей). Успешно прошла присяга и в верховьях Кубани.

Преисполненный чувства выполненного долга Потемкин восторженно писал Екатерине о плодородии местных земель и прекрасном урожае. Он просил о льготах крымским жителям, советовал императрице ассигновать средства на содержание мечетей, школ и фонтанов, «дабы угодить магометанам».

К тому времени Потемкин уже позаботился о составлении топографического описания Крыма и успел осмотреть Ахтиарскую гавань для устройства новой базы флота – будущего Севастополя. 5 августа в Петербург полетело еще одно письмо. Потемкин сообщал о подписании в Георгиевской крепости (ныне город Георгиевск) договора о принятии Грузии под протекторат России:

«Матушка государыня. Вот, моя кормилица, и грузинские дела приведены к концу. Какой государь составил толь блестящую эпоху, как Вы. Не один тут блеск. Польза еще большая».

А 28 декабря 1783 года турецкий султан Абдул-Хамид письменно признал власть России над Крымом. Эта выдающаяся дипломатическая победа посла Якова Ивановича Булгакова закрепила результаты многолетней борьбы за присоединение Крымского ханства.

Вячеслав Лопатин

Екатерина II и Г.А. Потемкин. Личная переписка. 1769–1791. М., 1997 (серия «Литературные памятники»)
ЛОПАТИН В.С. Светлейший князь Потемкин. М., 2005

Всесильный фаворит и талантливый государственный деятель Григорий Потемкин был противоречив во всем: спесивый и обходительный, щедрый и скупой.

Григорию Потемкину Россия обязана присоединением Крыма и созданием Черноморского флотаВ нем видели капризного сибарита, а он всегда оставался человеком верующим, глубоко сокрушавшимся о своих грехах. За свою жизнь могущественный временщик добился многого, и ко всему потерял интерес, кроме одного… Двигала им единственная страсть: жажда деятельности.

Несостоявшийся архиерей

С детства Григорий видел себя священником, мысленно примерял церковные ризы. И отец, Александр Васильевич Потемкин, отставной секунд-майор, определил сына в Смоленскую духовную семинарию. Однако потом, когда стала очевидной необыкновенная одаренность сына, отправил Григория в гимназию Московского университета. Там Потемкин-младший поразил всех феноменальной памятью и способностью к скорочтению. Однажды, зная желание Григория иметь «Естественную историю» Жоржа Бюффона, товарищи подарили ему эту книгу. Обрадованный юноша перелистал том и отложил его в сторону. Обиженные его невниманием к подарку, друзья стали укорять Потемкина. Тот отвечал, что уже прочитал текст. Ему не поверили, и гости наугад стали открывать страницы и зачитывать строки, а Григорий продолжал по памяти. Все были поражены – Потемкин действительно знал содержание едва ли не наизусть. Естественно, что с такими талантами юноша учился легко. В июле 1757 года в числе лучших студентов его представили императрице Елизавете Петровне.

Побывав при дворе, Потемкин понял, что не создан ни монахом, ни ученым. Григорий собирался покорять Санкт-Петербург.

Лучшим способом приблизиться ко двору, по его мнению, была военная карьера. Вскоре его определили в конную гвардию. И в числе гвардейцев, участвовавших в перевороте 1762 года, сделавшем императрицей Екатерину II, государыня его заметила. О степени доверия Екатерины II и Орловых к силачу-конногвардейцу свидетельствует тот факт, что Потемкин входил в очень ограниченный круг особо доверенных лиц, отправившихся в Ропшу для охраны свергнутого императора. Известно и то, что Потемкин присутствовал при смерти Петра III. Это событие во многом способствовало его успешной карьере. К тому же Екатерина II пожаловала его званием камер-юнкера и 400 душами крепостных.

Не покидая военной службы, в 1763 году Потемкин стал помощником обер-прокурора Синода. Через пять лет его пожаловали в камергеры двора. Екатерина II c симпатией относилась к молодому красавцу. Придворная карьера открывала ему блестящие перспективы. Однако Потемкин принадлежал к числу людей, способных в один миг изменить свою жизнь. В 1769 году он (предварительно испросив разрешения у государыни) отправился на турецкую войну добровольцем. Там Потемкин демонстрировал чудеса храбрости.

Был он честен и отважен, ходил в кавалерийскую атаку, рисковал собственной жизнью. Не раз со своими кирасирами побывал за Дунаем – неожиданно налетал на турецкий лагерь, рубил янычар. Потемкин доблестно действовал при Фокшанах, участвовал в знаменитых сражениях Румянцева при Ларге и Кагуле. Он первым ворвался в предместья Килии, отличился храбростью в схватках с противником под Крайовом и Цимбрами, участвовал в разгроме войск Осман-паши под Силистрией. Наградами ему за доблесть в боях стали чин генерал-майора, ордена святой Анны и святого Георгия 3-й степени. Потемкин стремительно рос по службе.

Следующей этапом в его карьере стали… императорские апартаменты…

В декабре 1773 года Екатерина II позвала его в столицу. 34-летний Потемкин прибыл в Санкт-Петербург. Он догадывался, зачем пригласила его государыня. Но когда она предложила ему « навестить ее, одинокую вдову» на даче Елагина, Потемкин неожиданно возмутился, написал грубую записку. Хотел знать, почему раньше Екатерина II не ответила на его чувства (Потемкин еще 12 лет назад не раз признавался самодержице в любви, посвящал ей стихи). Императрица оправдывалась. В результате свидание состоялось.

Вскоре Григорий Александрович становится всесильным фаворитом. А также генерал-адъютантом, членом Государственного совета и подполковником лейб-гвардии Преображенского полка (полковником в нем была сама государыня). Отныне ни одно более или менее серьезное дело не проходило мимо Потемкина. В этом отношении из всех фаворитов он являлся исключением: никому императрица не позволяла сосредоточивать в своих руках столь колоссальную власть.

Екатерина II использовала его советы в устранении последствий выступления Пугачева, в ликвидации Запорожской Сечи (в 1775 году было положено начало запорожскому казачьему войску, подвластному российской короне). Потемкина особенно занимал вопрос о южных границах России и, в связи с этим, судьба Османской империи.

В записке, поданной императрице, он начертал целый план, как овладеть Крымом; программа эта, начиная с 1776 года, была выполнена в действительности.

Жажда деятельности не давала спокойно жить Потемкину. Талантливый политик хотел все делать сам. Он слишком редко стал спрашивать позволения своей августейшей подруги. В итоге государыня изменила Потемкину с «человеком потише и смирнее» Петром Завадовским. И безумная ревность Григория Александровича разрушила любовные отношения с государыней. Самодержица попрощалась с фаворитом на свой манер: в 1776 году австрийский император Иосиф II, по желанию Екатерины II, возвел Потемкина в княжеское достоинство Священно-Римской империи; Григорию Александровичу также был подарен Аничков дворец.

Прощальный вечер

Впрочем, размолвка с Екатериной II мало повлияла на положение Потемкина при дворе. Григорий Алексеевич являлся верным сподвижником и таким образом власти не потерял.

В 1776 году он становится генерал-губернатором Новороссийской, Азовской и Астраханской губерний. Здесь он проявлял кипучую деятельность – освоение и возрождение Северного Причерноморья связано, прежде всего, с его именем. При устье Днепра Потемкин заложил Херсон с корабельной верфью, руководил строительством Екатеринослава (ныне Днепропетровск), освоением Кубани.

В 1783 году после присоединения к России Крыма (особенная заслуга Григория Александровича заключалась в том, что новое территориальное приращение получилось бескровным) он получает титул светлейшего князя Таврического. Через год Потемкин – генерал-фельдмаршал, генерал-губернатор Крыма, президент Военной коллегии. Он осуществляет общее руководство строительством молодого Черноморского флота. В русско-турецкой войне 1787-1791 годов ему доверен пост главнокомандующего русской армии.

Военные реформы – одна из безусловных заслуг Потемкина

Заботясь о развитии и укреплении русской армии, он провел ряд преобразований в строевой службе и экипировке личного состава (отменил косички и букли, ввел для солдат удобное обмундирование и обувь и др.). Потемкин требовал «обучать людей с терпением и ясно толковать способы к лучшему исполнению. Унтер-офицерам и капралам отнюдь не позволять наказывать побоями… наиболее отличать прилежных и доброго поведения солдат…» Впрочем, сам Григорий Алексеевич порой бил по физиономии некоторых генералов и высоких сановников.

В 1788 году Потемкин со своей армией подступил к Очакову, 6 декабря крепость была взята, русские захватили трофеи - 300 пушек и мортир, 180 знамен и множество пленных. Сохранились интересные воспоминания ветеранов русско-турецкой войны о Потемкине: «В день великого угодника Божьего Николая сказан был штурм, Мороз был трескучий, но сердца кипели отвагою. Вдруг раздалось в рядах наших: «Князь Григорий Александрович молится на батарее и плачет: ему жаль нас, солдатушек». Загремело: «Ура! С нами!» Мы полетели на валы, на стены – и крепости как будто не было. А летом, когда еще турки храбрились, наш батюшка князь Григорий Александрович как будто для прогулки разъезжал под их батареями. Ядра сыпались, а он себе не поморщится. Однажды подле него, рука об руку, убило ядром наповал генерала Синельникова, а на отца нашего не пала и порошинка. Видно, Бог за то и берег, что он себя нигде не берег, а об нас всегда жалел».

Победитель основал неподалеку от Очакова город Николаев (в честь святителя Николая-чудотворца). К сожалению, колонизаторская деятельность Потемкина подвергалась нареканиям, и действительно, несмотря на громадные затраты, не достигла и отдаленного подобия того, что описывал в своих посланиях императрице Григорий Александрович; тем не менее посетители Новороссии, не могли не удивляться достигнутому. На месте прежней пустыни, служившей путем для набегов крымцев, через каждые 20 - 30 верст находились деревни.

В 1787 году предпринято было знаменитое путешествие императрицы Екатерины на юг, которое обратилось в торжество Потемкина.

Херсон, со своей крепостью, удивлял даже иностранцев, не говоря уже о Севастополе.

В конце февраля 1791 года Потемкин прибыл в Петербург, чтобы противостоять интригам очередного фаворита Платона Зубова, пугавшего Екатерину II всевластием светлейшего князя. Но добиться должного успеха ему не удалось. Роскошный праздник, устроенный Потемкиным в Таврическом дворце, императрица назвала «прощальным вечером», давая этим понять своему бывшему фавориту, что дальнейшее его присутствие при дворе является нежелательным. Потемкин вернулся в Яссы, где занялся проблемой мирных переговоров с турками. Но довести их до конца Григорию Алексеевичу не удалось. 5 октября в степи, по дороге в Николаев, он умер.

Смерть Потемкина произвела в Европе и Османской империи огромное впечатление. Всколыхнулась волна новых антирусских настроений. Английский парламент прервал свои заседания, а верховный визирь Юсуф-паша, недавно униженно извинявшийся перед светлейшим князем, предложил султану Селиму III разорвать мирные условия и вновь начать войну.

Екатерина II очень эмоционально восприняла известие о кончине Потемкина. Крик отчаяния вырвался из уст императрицы. Чтобы облегчить состояние государыни, ей пустили кровь. Весь следующий день Екатерина II не выходила из спальни. Дольше предаваться горю императрица позволить себе не могла. Надо было действовать. Страна потеряла выдающегося государственного деятеля и способного администратора. Следовало найти ему замену...

19 апреля (8 апреля по старому стилю) 1783 года императрица Екатерина II подписала Манифест о присоединении Крыма к России. Документ подготовил Потемкин, который получил за это титул светлейшего князя Таврического.

Главным соперником России в борьбе за Крымский полуостров оставалась Турция. Правительство Блистательной Порты держало Крым в вассальной зависимости. И вот последний крымский хан отрекся от престола и встал под защиту русской армии, а враждебно настроенная по отношению к России татарская знать ушла в Туретчину. На полуострове начался экономический и политический хаос, который способствовал бескровному присоединению Крыма к России.

Глинка поэтически отзывался об этом историческом событии в своих «Записках»: «Заботы его (Потемкина - ред. ) были о древнем царстве Митридатовом, и он это царство принес России в дар бескровный. Чего не успели сделать века от покорения Казани и Астрахани, чего не успел сделать Петр I, то один совершил этот великан своего времени. Он смирил и усмирил последнее гнездо владычества монгольского».

Когда-то русские князья ездили на поклон в Орду, теперь Потемкин лично принимал присягу у крымских ханов. В жаркий летний день нестерпимо воняло салом от буклей и париков, но мужественные татарские мурзы в обморок не падали. Напомним, что прически в 18-м веке на европейский манер скрепляли салом и посыпали пудрой.

Татарская элита торжественно присягала на плоской вершине скалы Ак Кая под Карасубазаром. Клятву в верности князь приурочил ко дню восшествия на престол Екатерины II (28 июня). Сначала присягали мурзы, беи, духовные лица, затем остальное население. Торжества сопровождались угощеньями, играми, скачками и пушечным салютом. 16 июля 1783 г. Потемкин докладывал Екатерине II, что «вся область Крымская с охотой прибегла под державу Вашего императорского величества; города и с многими деревнями учинили уже в верности присягу».

После присоединения Крыма к России много татар покинуло родные Пенаты и эмигрировало в Турцию. Край нуждался в рабочих руках. Из внутренних областей России сюда потянулись переселенцы. Заботясь о сохранении спокойствия в Крыму, Потемкин 4 мая 1783 г. в ордере генералу Де Бальмену писал: «Воля Ея императорскаго величества есть, чтобы все войска, пребывающие в Крымском полуострове, обращались с жителями дружелюбно, не чиня отнюдь обид, чему подавать пример имеют начальники и полковые командиры». Местные кадры привлекались к управлению краем.

Григорий Александрович выделил деньги на ремонт мечетей, школ и общественных фонтанов, татарской знати дал все права русских дворян. Починил ханский дворец в Бахчисарае, приказал построить новые соляные склады в Перекопе, вдоль дорог посадить каштановые деревья. «Синеет море за бульваром, каштан над городом цветет», - будут потом петь одесситы, а за ними повторять вся страна.

Реформаторскую деятельность своего фаворита императрица выразила фразой: «Врагам своим ты ударил по пальцам». Крут бывал порой Сиятельный князь Таврический. Перепадало от него не только инородцам – тут он разницы не делал, - но и своим холопам.

Однажды Потемкин выразил недовольство запорожцами: «Знаете ли вы, хохлачи, что у меня в Николаеве строится такая колокольня, что как станут на ней звонить, так у вас в Сече будет слышно?» На что запорожец ответил: «То не диво, у нас у Запорозцине такие кобзары, що як заграють, то аж у Петербурси затанцують».

Под дуду Светлейшего танцевали и хохлы, и москали, и татары. Не самого благоприятного мнения о деятельности и личности Потемкина был русский историк Александр Кизеветтер, но и тот не удержался от похвалы: «Так или иначе, на Черном море возник тогда русский военный флот. Так или иначе, глухой угол Новороссии был вызван к жизни, и покрылся сетью новых поселений, и один за другим возникали города». На смену варварству шла Империя.

И у эволюции есть свои великие: герои и жертвы.
И для них, что не век, то «век железный».

Григорий Александрович Потёмкин-Таврческий

Было бы неверно утверждать, что каждый из эволюционеров - это нечто светлое и абсолютно безгрешное, в реальной жизни такое случается редко. Вот и князь Потемкин-Таврический, создатель Черноморского флота, генерал-фельдмаршал, завоеватель и строитель Крыма, основатель Севастополя, Николаева, Херсона и Днепропетровска, конечно же, не из святых. Однако и пишем не «жития» (как правило, отретушированные и отлакированные), а просто напоминаем о тех людях, которые двигали Россию вперед.

Будущий князь родился в семье небогатого отставного майора в селе под Смоленском в царствование Елизаветы Петровны и до своего возвышения уже при Екатерине II кем только не был, и о чем только не мечтал.

Потемкин был бесконечно талантлив во многих областях. Хотя в свое время и вылетел из университета за «леность и нерадение». Правда, до этого считался одним из самых блестящих учеников. И поначалу был даже отмечен золотой медалью. Однако потом на лекциях заскучал. Впрочем, многие из будущих великих были не в ладах с учебными учреждениями, рассчитанными на усредненного потребителя знаний.

Но не надо думать, будто своим будущим возвышением Григорий Александрович обязан исключительно тем, что был хорош собой. Екатерина II – сама заядлая книжница - умела ценить не только мужскую стать, но и способности человека. Да и независимый смелый характер Потемкина Екатерине нравился.

На поле брани Потемкин снискал себе славу лихого кавалериста и командира в первой войне с турками, которую вела Екатерина. Главнокомандующий князь Голицын даже счел необходимым в августе 1769 года написать напрямую императрице: «Непосредственно рекомендую Вашему Величеству мужество и искусство, которое оказал в сем деле генерал-майор Потемкин; ибо кавалерия наша до сего времени еще не действовала с такой стройностью и мужеством, как в сей раз, под командой вышеозначенного генерал-майора».

Позже последовали отличные рекомендации и от знаменитого фельдмаршала Петра Румянцева, где отмечаются уже не только военные способности Потемкина: «Сей чиновник, имеющий большие способности, может сделать о земле, где театр войны состоял, обширные и дальновидные замечания, которые по свойствам своим заслуживают быть удостоенными высочайшего внимания и уважения, а посему и вверяю ему для донесения Вам многие обстоятельства, к пользе службы и славы империи относящиеся».

В 1475 году вся прибрежная и горная часть Крыма была включена в состав Османской империи. Учитывая, что остальная территория полуострова принадлежала Крымскому ханству, ставшему через три года её вассалом, вполне обоснованным становятся исторические упоминания о Чёрном море как о «турецком внутреннем озере», коим оно, по существу, являлось в течение последующих трёх столетий. В связи с этим присоединение Крыма к России при Екатерине 2 отвечало самым насущным требованиям, предъявляемым к внешней политике России того периода.

Необходимость, продиктованная жизнью

После перед Россией с особой остротой встала задача восстановить выход к Чёрному морю, существовавший в период Киевской Руси и закрытый для неё с установлением татаро-монгольского ига. Сделать это было необходимо прежде всего в экономических интересах, поскольку через Чёрное море шли важные торговые пути в страны Средиземноморья.

Кроме того, необходимо было сокрушить Крымское ханство, с территории которого уже в течение нескольких столетий совершались набеги, целью которых был захват рабов и дальнейшая их продажа в Константинополе. По подсчётам учёных, за 300 лет, предшествовавших присоединению Крыма к России при Екатерине 2, на турецкие невольничьи рынки было отправлено не менее 3 млн человек.

Первые попытки решения крымской проблемы

Попытки овладения Крымом предпринимались неоднократно. Достаточно вспомнить походы Петра I в 1696-1698 гг. хотя и окончившиеся взятием крепости Азов, но не решившие в целом черноморской проблемы. В царствование Анны Иоанновны русские войска дважды победно вступали на полуостров: в 1735 году под командованием Б. Х. Миниха, и четырьмя годами позже ─ генерал-фельдмаршала П. П. Ласси. Однако оба раза они были вынуждены отступить из-за отсутствия снабжения и вспыхнувших в рядах войск эпидемий.

Реальная возможность осуществить захват Крыма появилась лишь после того, как во второй половине XVIII века была образована Новороссия, в которую вошли значительные территории Северного Причерноморья, присоединённые к России в ходе русско-турецких войн. Принято считать, что именно с этого началась история присоединения Крыма к России Екатериной 2. Используя Новороссию как плацдарм для дальнейшего наступления, армия генерал-аншефа В.М. Долгорукого в 1771 году сумела сломить сопротивление защитников Крыма и закрепиться в его пределах.

Независимое Крымское ханство

Однако при Екатерине 2, кратко описанному ниже, предшествовал ещё один весьма важный этап, необходимость которого была продиктована целым рядом политических и военных обстоятельств того времени. Следствием победы русского оружия в войне с Турцией стало подписание в 1772 году Карасубазарского договора, объявлявшего Крым независимым ханством, находящимся под покровительством России.

Завершившаяся через два года русско-турецкая война положила конец османскому владычеству на полуострове и открыла для России долгожданный выход к Чёрному морю. Тем не менее достигнутые успехи являлись лишь полумерой и не могли рассматриваться в качестве окончательного решения проблемы Крыма.

Политический и военный конфликт с Турцией

Как видно из последующих действий Екатерины 2, добившись независимости Крымского ханства от Османской империи, она не оставила мысли о его присоединении к своим владениям. Это вполне отвечало интересам России, поскольку полуостров имел важное экономическое и военно-политическое значение для всей страны. Однако и Турция была крайне заинтересована в восстановлении своего господства в Крыму. Обе противоборствующие стороны прилагали немалые усилия для достижения желаемой цели, и по этой причине борьба между Османской империей и Россией на тот момент не ослабевала.

В ноябре 1776 года корпус генерал-поручика А. А. Прозоровского, войдя в Крым, занял оборонительные позиции на Перекопе. Ему на помощь из Москвы спешным порядком прибыла дивизия под командованием А. В. Суворова. Совместными усилиями им удалось сломить сопротивление войск крымского и заставить его укрыться в Бахчисарае, а затем бежать в Константинополь. На его место был избран новый правитель Шахин-Гирей, ставший последним в истории крымским ханом.

Татарский хан, мыслящий по-европейски

Избрание этого человека во многом облегчило присоединение Крыма к России при Екатерине 2. В отличие от своих предшественников, он был человеком вполне европейского склада мышления. Пройдя обучение в Венеции и Салониках, Шахин-Гирей владел несколькими иностранными языками, правил, не замыкаясь в рамках татарских обычаев.

Однако попытки преобразования военной и административно-хозяйственной системы ханства на европейский лад привели к недовольству местного населения и открытому бунту, подавить который удалось лишь с помощью русских штыков. Решающую же роль в решении конфликта сыграло назначение на пост командующего всеми крымскими войсками А. В. Суворова.

Крымские переселенцы

Разделив всю территорию полуострова на 4 территориальных округа и разместив в захваченных крепостях значительные гарнизоны, он лишил как самих турок, так и их сторонников из местной знати последней возможности оказывать влияние на внутреннюю жизнь Крыма. Это было значительным шагом на пути присоединения Крыма к России при Екатерине 2.

Первыми из числа жителей полуострова под скипетр российской императрицы перешли и переселились на новые места представители его христианской части населения ─ грузины, армяне и греки. Им были безвозмездно предоставлены земли в устье Дуная и на побережье Азовского моря. В течение весенне-летнего периода 1778 года из Крыма ушла 31 тыс. человек, что нанесло ощутимый удар по ханской казне, так как именно эти люди являлись наиболее экономически активной частью населения.

Донесение князя Г. А. Потёмкина

В 1781 году турками было спровоцировано очередное восстание местного населения, недовольного порядками, введёнными Шахин-Гиреем, и снова усмирять бунтовщиков пришлось российским солдатам, на этот раз под командованием светлейшего князя Г. А. Потёмкина.

В своём донесении на высочайшее имя он писал, что, по его наблюдениям, подавляющее большинство местных жителей относится крайне враждебно к Шахин-Гирею и предпочло бы оказаться под российским протекторатом. Несомненно, это замечание Потёмкина сыграло определённую роль в присоединении Крыма к России при Екатерине 2.

Меморандум, решивший судьбу Крыма

Являясь весьма дальновидным политиком, Г. А. Потёмкин понимал всю необходимость включения Крыма в так как в противном случае его территория могла бы стать удобным плацдармом для будущих агрессий со стороны Османской империи. Кроме того, была вполне очевидна хозяйственная ценность плодородных крымских земель для экономики всего Северного Причерноморья. И, наконец, это завершило бы расширение России на юг до её естественных границ. Свою точку зрения подробно изложил в меморандуме, направленном им в декабре 1782 года на высочайшее имя.

Ознакомившись с полученным документом, государыня в ответном послании предоставила своему фавориту самые широкие полномочия для претворения в жизнь задуманного им и утверждённого ей проекта. Таким образом, в присоединении Крыма к России при Екатерине 2 (год 1783) ключевая роль принадлежит именно князю Григорию Александровичу Потёмкину, за что он и был пожалован титулом Таврический (Таврия ─ это древнее название Крыма).

Подготовка исторического события

Датой присоединения Крыма к России Екатериной 2 следует считать 8 (19) апреля 1783 года, когда самодержицей был подписан соответствующий манифест. Однако на тот момент она повелела хранить его втайне до тех пор, пока переход полуострова со всем его населением под российский скипетр не станет реальным событием.

К этому времени в политической жизни Крымского ханства произошли существенные изменения. Столь ненавистный народу Шахин-Гирей был вынужден сложить с себя полномочия верховного правителя, и его место оставалось вакантным. Это помогло Потёмкину через своих агентов убедить правящую верхушку ханства в выгодах перехода под протекторат России.

Вслед за этим были предприняты срочные меры по обустройству в юго-западной части полуострова гавани для размещения будущей эскадры Черноморского флота. Годом позже там был заложен город-крепость, названный по повелению императрицы Севастополем.

Присяга на верность России

Наконец 28 июня (9 июля) 1783 года высочайший манифест был обнародован. Так впервые (при Екатерине 2) присоединение Крыма к России стало свершившимся фактом. О событиях сегодняшнего времени, когда эта территория ввторично перешла к РФ, знают многие, так что останавливаться на них мы не будем. Что же касается того времени, то в тот день светлейший князь Потёмкин, стоя на вершине скалы Ак-Кая, принимал присягу у новых подданных её императорского величества. Первыми присягала верхушка местного общества и лица духовного звания, а за ними уже - все простолюдины. До наших дней сохранился исторический документ ─ Манифест о присоединении Крыма к России при Екатерине 2, фото которого представлено в статье.