Не только своими стихами, но и прозой известен нам А. С. Пушкин. «Барышня-крестьянка» (краткое содержание приведено в этой статье) - один из рассказов, входящих в цикл «Повести покойного Ивана Петровича Белкина». В основе произведения лежат любовные тайны двух молодых людей: Лизы и Алексея. В конце повествования все секреты раскрываются, и это делает счастливыми не только влюбленных, но и их отцов.
А. С. Пушкин, «Барышня-крестьянка»: краткое содержание. Вступление
В одной из губерний, в селе Тугилово, живет Иван Петрович Берестов - отставной гвардеец. Он давно овдовел, жена умерла при родах. Сын Алексей вырос и живет теперь в городе, часто навещая отца. В округе все считают Ивана Петровича гордым, но при этом хорошо к нему относятся. Не ладит с ним лишь его ближайший сосед Григорий Иванович Муромский, который ведет свое хозяйство на английский манер. Берестов, не терпящий никаких новшеств, презирает его за это.
Так, с описания главных героев начал свое повествование А. С. Пушкин. «Барышня-крестьянка» (краткое содержание читайте далее) - это легкий шутливый рассказ, который оставляет приятное впечатление на душе после прочтения. Герои его симпатичны и сентиментальны. Развязка любовной истории также порадует читателя. Пришло время перейти к основному сюжету.
А. С. Пушкин, «Барышня-крестьянка»: краткое содержание. Развитие событий
Сын Ивана часто приезжает в Тугилово к отцу. Местные барышни интересуются ним. Но он остается холоден и на знаки внимания не отвечает. Девушки объясняют это его тайной влюбленностью. Дочь Григория Ивановича Муромского, Лиза, тоже заинтересовалась симпатичным молодым соседом. Поэтому когда ее крепостная девушка Настя отправляется к родственникам в Тугилово, барышня просит ее узнать Алексея поближе. Вернувшись, крестьянка рассказала Елизавете о том, что молодой человек хорош собой, а также о том, что при играх в горелки с девушками он целовал каждую из них. У молодой барышни появляется желание увидеть соседа. Но как это осуществить? В ее голове созрел план нарядиться крестьянкой и встретиться в таком виде с Алексеем. К его осуществлению она приступила уже на следующий день. Надев крестьянский наряд и отметив, что он ей к лицу, она отправляется в рощу возле Тугилова, где любил охотиться молодой барин. Там на нее налетает с лаем собака. Вскоре появляется и сам Алексей. Молодые люди знакомятся. Лиза представляется ему Акулиной, дочерью местного кузнеца. Договорившись о встрече на следующий день, они расходятся. Алексей замечает за собой, что начинает влюбляться в красавицу-крестьянку.
Кульминационный момент. Алексей с отцом едет к Муромским
На следующий день в том же самом месте состоялась их вторая встреча. Молодой барин ждал ее с нетерпением. Но Лиза, пожалев о своем обмане, пытается убедить его в том, что встречаться им больше не стоит. А вскоре случается одно происшествие. На охоте Григория Ивановича Муромского сбрасывает понесшая лошадь, и он, падая, сильно ударяется. В это время рядом оказывается Берестов, который приглашает его к себе в дом. Так Григорий Иванович оказывается в гостях у ранее нелюбимого соседа. Отцы семейств расстались во взаимной симпатии и договорились о встрече в доме Муромских. Иван Петрович обещал прийти с сыном. Когда Лиза узнала об этом, она пришла в смятение. В голове у девушки созрел новый план. Когда гости в назначенный час явились к ним в дом, она вышла к ним насурьмлённая и густо набеленная, экстравагантно одетая и странно причесанная. Узнать ее было невозможно. На Алексея дочь Муромского производит неприятное впечатление.
А. С. Пушкин, «Барышня-крестьянка»: краткое содержание. Развязка
Знакомство отцов вскоре переросло в приятную дружбу. Они решают поженить своих детей и объявляют им об этом. Несогласный с этим, Алексей едет в дом Муромских без предупреждения, чтобы сказать о своем отказе. Войдя в дом, он видит Лизу в легком летнем платье. Молодой человек принимает ее за Акулину. Ему странно лишь то, что она не в крестьянском сарафане. Лиза хотела убежать. Но он остановил ее. Между ними завязалась борьба. Вошедший к ним Григорий Иванович видит, что молодые люди уже вместе.
Осенью 1830-го года в селе Болдино создает свое произведение, кратко пересказанное здесь, Пушкин. Повесть «Барышня-крестьянка» является легким сентиментальным творением. Читается она легко. Мы советует ознакомиться с произведением в оригинале.
А.С.Пушкиным была написана книга под названием «Повести покойного Ивана Петровича Белкина» , которая по сути состояла из 5-ти самостоятельных повестей:
- Барышня-крестьянка
Объединялись они лишь автором - покойным дворянином Белкиным, который скончался от лихорадки на тридцатом году своей жизни. Молодой человек имел слабость к словесности и пробовал себя в писательском искусстве. А вот хозяйство свое запустил до нельзя. Об этом сообщается в письме, присланном пожилым другом и соседом Белкина. К письму прилагались уцелевшие повести. В этой статье поговорим о пятой повести Белкина «Барышня-крестьянка»
Жили на свете Иван Петрович Берестов и Григорий Иванович Муромский. Они были помещиками и не ладили между собою. Каждый из них был вдовцом. Берестов отлично преуспевал, замечательно вел свое хозяйство, любил соседей, а они любили его. У Берестова был сын — молодой барин Алексей. Муромский «настоящий русский барин «, был англоманом, хозяйство должным образом вести не умел и воспитывал дочь Лизу.
Алексей Берестов мечтал о военной карьере, но его отец категорически был против такого выбора сына. Поэтому Алексей вынужденно живет в деревне «барином». Алексей Берестов создал себе имидж привлекательного молодого человека. Дочь Муромского, Лиза, мечтала познакомиться с молодым барином Берестовым. «Ей было 17 лет. Черные глаза оживляли ее смуглое и очень приятное лицо «.
У Лизы была горничная Настя. Как-то раз она отправилась в гости к служанке Берестова. Там Настя увидела Алексея. Лизе казалось, как и многим другим барышням уездным барышням, что Алексей являет собою «романтического идеала «, что он был бледным, печальным и задумчивым. Но из рассказов Насти Лиза узнает, что молодой барин, напротив, очень весел, красив и жизнерадостен. Еще Лиза услышала от Насти, что в деревне поговаривают о несчастной любви Алексея. Однако при этом он «баловник» и не прочь погоняться за девушками. Этот рассказ служанки еще более укрепил желание Лизы встретиться с Алексеем. Тогда она решает переодеться в крестьянское платье. Пытается перенять манеры простой девушки и отправляется на удачу в те места, где могла бы встретиться с молодым барином Берестовым. Однажды такой момент наступает. В роще она встречает Алексея. Он намеревался поохотиться. Они знакомятся. Лиза выдала себя за дочь кузнеца Акулину. В ходе беседы Алексей предлагает девушке ее проводить. В конце этой «случайной» встречи Лиза-Акулина договаривается с Алексеем о следующем свидании. Весь день проходит у молодых людей в мыслях о друг друге. Во время наступившего свидания, Лиза-Акулина сообщила Алексею, что это последняя их встреча. Тогда Алексей «уверяет ее в невинности своих желаний «, говорит «языком истинной страсти «. Лиза просит молодого человека ничего не предпринимать относительно выяснения информации о ней. И только в этом случае она согласится продолжить их отношения. Алексей соглашается на условие Лизы ничего не узнавать о ней. Так они встречались два месяца. За это время они сильно влюбляются друг в друга.
Как-то раз оба барина, т.е. Берестов и Муромский, решают поохотиться в одном и том же лесу. Они случайно встречаются. В этот момент от испуга лошадь Муромского понесла. Муромский не смиог удержаться в седле и упал. Тогда Берестов оказывает помощь некогда ненавистному соседу. После «спасательных операций» он приглашает Муромского к себе в гости отобедать. Муромский соглашается и в знак признательности приглашает Берестова к себе. «Таким образом вражда старинная и глубоко укоренившаяся, казалось, готова была прекратиться от пугливости куцей кобылки «
Берестов принял приглашение Муромского и отправился вместе с Алексеем в гости к соседу. Узнав, что возлюбленный прибудет отобедать в их дом, Лиза решается себя изменить до неузнаваемости. Она выходит в гостиную чрезмерно набеленной, насурьмленной и наложенными фальшивыми локонами. За обедом Алексей похож на «рассеянного и задумчивого «, а Лиза «жеманится, говорит сквозь зубы и только по-французски «
На следующее утро Лиза-Акулина видится с Алексеем в роще. Молодой барин признается, что во время визита к Муромским не обратил никакого внимания на барышню. Алексей предлагает Акулине выучится читать и писать, чтобы они могли вести переписку. Она дает согласие и Алексей начинает обучать девушку грамоте. Акулина «быстро учится » Через неделю влюбленные начинают писать друг другу письма, бросая их на хранение в дупло старого дуба.
Помирившиеся помещики-соседи подумывают о свадьбе своих детей. Отцы рассуждают о всех выгодах брака между Алексеем и Лизой. По их разумению Алексею достанется богатое имение. Не маловажным является и то, что у Муромских большие связи. Однако Берестов не догадывался о страстной любви своего сына к простой крестьянской девушке. Он считал, что женитьба сына — дело решенное. Но Алексей, когда услышал о решении отца, категорически отказался исполнить родительскую волю. Тогда Берестов, что лишит сына всякого наследства. Тогда Алексей решается воплотить в жизнь «романтическую мысль жениться на крестьянке и жить своими трудами » Он пишет письмо Акулине с предложением выйти за него замуж и кладет в заветное дупло. Утром он решается поговорить обо всем откровенно с Муромским и едет к нему в имение. Но не застает Муромского, т.к. тот уже уехал по делам. Тогда Алексей решает объясниться с Лизой. Он входит в комнату барышни, поглощенной чтением какого-то письма. Приглядевшись, Алексей узнает в Лизе свою любимую Акулину, а в письме — свое письмо. Он облегченно вдыхает. Лиза, заметив Алексея, пытается убежать, но он удерживает ее, целуя руки. В этот момент входит в комнату Муромский. «Ага!» сказал Муромский, «да у вас, кажется, дело совсем уже слажено… «
Таково краткое содержание повести Белкина «Барышня-крестьянка».
]: оборот, казавшийся в то время чрезвычайно сложным и смелым. Из людей, осуждавших его, Берестов отзывался строже всех. Ненависть к нововведениям была отличительная черта его характера. Он не мог равнодушно говорить об англомании своего соседа и поминутно находил случай его критиковать. Показывал ли гостю свои владения, в ответ на похвалы его хозяйственным распоряжениям: «Да-с! - говорил он с лукавой усмешкою, - у меня не то, что у соседа Григорья Ивановича. Куда нам по-английски разоряться! Были бы мы по-русски хоть сыты». Сии и подобные шутки, по усердию соседей, доводимы были до сведения Григорья Ивановича с дополнением и объяснениями. Англоман выносил критику столь же нетерпеливо, как и наши журналисты. Он бесился и прозвал своего зоила медведем и провинциалом.
Таковы были сношения между сими двумя владельцами, как сын Берестова приехал к нему в деревню. Он был воспитан в *** университете и намеревался вступить в военную службу, но отец на то не соглашался. К статской службе молодой человек чувствовал себя совершенно неспособным. Они друг другу не уступали, и молодой Алексей стал жить покамест барином, отпустив усы на всякий случай.
Алексей был, в самом деле, молодец. Право, было бы жаль, если бы его стройного стана никогда не стягивал военный мундир и если бы он, вместо того чтоб рисоваться на коне, провел свою молодость, согнувшись над канцелярскими бумагами. Смотря, как он на охоте скакал всегда первый, не разбирая дороги, соседи говорили согласно, что из него никогда не выйдет путного столоначальника. Барышни поглядывали на него, а иные и заглядывались; но Алексей мало ими занимался, а они причиной его нечувствительности полагали любовную связь. В самом деле, ходил по рукам список с адреса одного из его писем: Акулине Петровне Курочкиной, в Москве, напротив Алексеевского монастыря, в доме медника Савельева, а вас покорнейше прошу доставить письмо сие А. Н. Р.
Те из моих читателей, которые не живали в деревнях, не могут себе вообразить, что за прелесть эти уездные барышни! Воспитанные на чистом воздухе, в тени своих садовых яблонь, они знание света и жизни почерпают из книжек. Уединение, свобода и чтение рано в них развивают чувства и страсти, неизвестные рассеянным нашим красавицам. Для барышни звон колокольчика есть уже приключение, поездка в ближний город полагается эпохою в жизни, и посещение гостя оставляет долгое, иногда и вечное воспоминание. Конечно, всякому вольно смеяться над некоторыми их странностями, но шутки поверхностного наблюдателя не могут уничтожить их существенных достоинств, из коих главное: особенность характера, самобытность (individualité), без чего, по мнению Жан-Поля, не существует и человеческого величия. В столицах женщины получают, может быть, лучшее образование; но навык света скоро сглаживает характер и делает души столь же однообразными, как и головные уборы. Сие да будет сказано не в суд, и не во осуждение, однако ж nota nostra manet [Наше замечание остается в силе. (лат.)], как пишет один старинный комментатор.
Легко вообразить, какое впечатление Алексей должен был произвести в кругу наших барышень. Он первый перед ними явился мрачным и разочарованным, первый говорил им об утраченных радостях и об увядшей своей юности; сверх того носил он черное кольцо с изображением мертвой головы. Всё это было чрезвычайно ново в той губернии. Барышни сходили по нем с ума.
Но всех более занята была им дочь англомана моего, Лиза (или Бетси, как звал ее обыкновенно Григорий Иванович). Отцы друг ко другу не ездили, она Алексея еще не видала, между тем как все молодые соседки только об нем и говорили. Ей было семнадцать лет. Черные глаза оживляли ее смуглое и очень приятное лицо. Она была единственное и, следственно, балованное дитя. Ее резвость и поминутные проказы восхищали отца и приводили в отчаянье ее мадам мисс Жаксон, сорокалетнюю чопорную девицу, которая белилась и сурьмила себе брови, два раза в год перечитывала «Памелу», получала за то две тысячи рублей и умирала со скуки в этой варварской России.
За Лизою ходила Настя; она была постарше, но столь же ветрена, как и ее барышня. Лиза очень любила ее, открывала ей все свои тайны, вместе с нею обдумывала свои затеи; словом, Настя была в селе Прилучине лицом гораздо более значительным, нежели любая наперсница во французской трагедии.
Позвольте мне сегодня пойти в гости, - сказала однажды Настя, одевая барышню.
Изволь; а куда?
В Тугилово, к Берестовым. Поварова жена у них именинница и вчера приходила звать нас отобедать.
Вот! - сказала Лиза. - Господа в ссоре, а слуги друг друга угощают.
А нам какое дело до господ! - возразила Настя. - К тому же я ваша, а не папенькина. Вы ведь не бранились еще с молодым Берестовым; а старики пускай себе дерутся, коли им это весело.
Постарайся, Настя, увидеть Алексея Берестова, да расскажи мне хорошенько, каков он собою и что он за человек.
Настя обещалась, а Лиза с нетерпением ожидала целый день ее возвращения. Вечером Настя явилась.
Ну, Лизавета Григорьевна, - сказала она, входя в комнату, - видела молодого Берестова; нагляделась довольно; целый день были вместе.
Как это? Расскажи, расскажи по порядку.
Извольте-с: пошли мы, я, Анисья Егоровна, Ненила, Дунька...
Хорошо, знаю. Ну потом?
Позвольте-с, расскажу всё по порядку. Вот пришли мы к самому обеду. Комната полна была народу. Были колбинские, захарьевские, приказчица с дочерьми, хлупинские...
Ну! а Берестов?
Погодите-с. Вот мы сели за стол, приказчица на первом месте, я подле нее... а дочери и надулись, да мне наплевать на них...
Ах, Настя, как ты скучна с вечными своими подробностями!
Да как же вы нетерпеливы! Ну вот вышли мы из-за стола... а сидели мы часа три, и обед был славный; пирожное блан-манже синее, красное и полосатое... Вот вышли мы из- за стола и пошли в сад играть в горелки, а молодой барин тут и явился.
Ну что ж? Правда ли, что он так хорош собой?
Удивительно хорош, красавец, можно сказать. Стройный, высокий, румянец во всю щеку...
Право? А я так думала, что у него лицо бледное. Что же? Каков он тебе показался? Печален, задумчив?
Что вы? Да этакого бешеного я и сроду не видывала. Вздумал он с нами в горелки бегать.
С вами в горелки бегать! Невозможно!
Очень возможно! Да что еще выдумал! Поймает, и ну целовать!
Воля твоя, Настя, ты врешь.
Воля ваша, не вру. Я насилу от него отделалась. Целый день с нами так и провозился.
Да как же говорят, он влюблен и ни на кого не смотрит?
Не знаю-с, а на меня так уж слишком смотрел, да и на Таню, приказчикову дочь, тоже; да и на Пашу колбинскую, да грех сказать, никого не обидел, такой баловник!
Это удивительно! А что в доме про него слышно?
Барин, сказывают, прекрасный: такой добрый, такой веселый. Одно не хорошо: за девушками слишком любит гоняться. Да, по мне, это еще не беда: со временем остепенится.
Как бы мне хотелось его видеть! - сказала Лиза со вздохом.
Да что же тут мудреного? Тугилово от нас недалеко, всего три версты: подите гулять в ту сторону или поезжайте верхом; вы верно встретите его. Он же всякий день, рано поутру, ходит с ружьем на охоту.
Да нет, нехорошо. Он может подумать, что я за ним гоняюсь. К тому же отцы наши в ссоре, так и мне всё же нельзя будет с ним познакомиться... Ах, Настя! Знаешь ли что? Наряжусь я крестьянкою!
И в самом деле; наденьте толстую рубашку, сарафан, да и ступайте смело в Тугилово; ручаюсь вам, что Берестов уж вас не прозевает.
А по-здешнему я говорить умею прекрасно. Ах, Настя, милая Настя! Какая славная выдумка! - И Лиза легла спать с намерением непременно исполнить веселое свое предположение.
На другой же день приступила она к исполнению своего плана, послала купить на базаре толстого полотна, синей китайки и медных пуговок, с помощью Насти скроила себе рубашку и сарафан, засадила за шитье всю девичью, и к вечеру всё было готово. Лиза примерила обнову и призналась пред зеркалом, что никогда еще так мила самой себе не казалась. Она повторила свою роль, на ходу низко кланялась и несколько раз потом качала головою, наподобие глиняных котов, говорила на крестьянском наречии, смеялась, закрываясь рукавом, и заслужила полное одобрение Насти. Одно затрудняло ее: она попробовала было пройти по двору босая, но дерн колол ее нежные ноги, а песок и камушки показались ей нестерпимы. Настя и тут ей помогла: она сняла мерку с Лизиной ноги, сбегала в поле к Трофиму-пастуху и заказала ему пару лаптей по той мерке. На другой день, ни свет ни заря, Лиза уже проснулась. Весь дом еще спал. Настя за воротами ожидала пастуха. Заиграл рожок, и деревенское стадо потянулось мимо барского двора. Трофим, проходя перед Настей, отдал ей маленькие пестрые лапти и получил от нее полтину в награждение. Лиза тихонько нарядилась крестьянкою, шепотом дала Насте свои наставления касательно мисс Жаксон, вышла на заднее крыльцо и через огород побежала в поле.
Заря сияла на востоке, и золотые ряды облаков, казалось, ожидали солнца, как царедворцы ожидают государя; ясное небо, утренняя свежесть, роса, ветерок и пение птичек наполняли сердце Лизы младенческой веселостию; боясь какой-нибудь знакомой встречи, казалось, не шла, а летела. Приближаясь к роще, стоящей на рубеже отцовского владения, Лиза пошла тише. Здесь она должна была ожидать Алексея. Сердце ее сильно билось, само не зная почему; но боязнь, сопровождающая молодые наши проказы, составляет и главную их прелесть. Лиза вошла в сумрак рощи. Глухой, перекатный шум ее приветствовал девушку. Веселость ее притихла. Мало-помалу предалась она сладкой мечтательности. Она думала... но можно ли с точностию определить, о чем думает семнадцатилетняя барышня, одна, в роще, в шестом часу весеннего утра? Итак, она шла, задумавшись, по дороге, осененной с обеих сторон высокими деревьями, как вдруг прекрасная легавая собака залаяла на нее. Лиза испугалась и закричала. В то же время раздался голос: tout beau, Sbogar, ici...[Тубо, Сбогар, сюда...] и молодой охотник показался из-за кустарника. «Небось, милая, - сказал он Лизе, - собака моя не кусается». Лиза успела уже оправиться от испугу и умела тотчас воспользоваться обстоятельствами. «Да нет, барин, - сказала она, притворяясь полуиспуганной, полузастенчивой, - боюсь: она, вишь, такая злая; опять кинется». Алексей (читатель уже узнал его) между тем пристально глядел на молодую крестьянку. «Я провожу тебя, если ты боишься, - сказал он ей, - ты мне позволишь идти подле себя?» - «А кто те мешает? - отвечала Лиза. - Вольному воля, а дорога мирская». - «Откуда ты?» - «Из Прилучина; я дочь Василья-кузнеца, иду по грибы» (Лиза несла кузовок на веревочке). «А ты, барин? Тугиловский, что ли?» - «Так точно, - отвечал Алексей, - я камердинер молодого барина». Алексею хотелось уравнять их отношения. Но Лиза поглядела на него и засмеялась. «А лжешь, - сказала она, - не на дуру напал. Вижу, что ты сам барин». - «Почему же ты так думаешь?» - «Да по всему». - «Однако ж?» - «Да как же барина с слугой не распознать? И одет-то не так, и баишь иначе, и собаку-то кличешь не по- нашему». Лиза час от часу более нравилась Алексею. Привыкнув не церемониться с хорошенькими поселянками, он было хотел обнять ее; но Лиза отпрыгнула от него и приняла вдруг на себя такой строгий и холодный вид, что хотя это и рассмешило Алексея, но удержало его от дальнейших покушений. «Если вы хотите, чтобы мы были вперед приятелями, - сказала она с важностию, - то не извольте забываться». - «Кто тебя научил этой премудрости? - спросил Алексей, расхохотавшись. - Уж не Настенька ли, моя знакомая, не девушка ли барышни вашей? Вот какими путями распространяется просвещение!» Лиза почувствовала, что вышла было из своей роли, и тотчас поправилась. «А что думаешь? - сказала она. - Разве я и на барском дворе никогда не бываю? небось: всего наслышалась и нагляделась. Однако, - продолжала она, - болтая с тобою, грибов не наберешь. Иди-ка ты, барин, в сторону, а я в другую. Прощения просим...» Лиза хотела удалиться, Алексей удержал ее за руку. «Как тебя зовут, душа моя?» - «Акулиной, - отвечала Лиза, стараясь освободить свои пальцы от руки Алексеевой, - да пусти ж, барин; мне и домой пора». - «Ну, мой друг Акулина, непременно буду в гости к твоему батюшке, к Василью-кузнецу». - «Что ты? - возразила с живостию Лиза. - Ради Христа, не приходи. Коли дома узнают, что я с барином в роще болтала наедине, то мне беда будет; отец мой, Василий-кузнец, прибьет меня до смерти». - «Да я непременно хочу с тобой опять видеться». - «Ну я когда-нибудь опять сюда приду за грибами». - «Когда же?» - «Да хоть завтра». - «Милая Акулина, расцеловал бы тебя, да не смею. Так завтра, в это время, не правда ли?» - «Да, да». - «И ты не обманешь меня?» - «Не обману». - «Побожись». - «Ну вот те Святая пятница, приду».
Молодые люди расстались. Лиза вышла из лесу, перебралась через поле, прокралась в сад и опрометью побежала в ферму, где Настя ожидала ее. Там она переоделась, рассеянно отвечая на вопросы нетерпеливой наперсницы, и явилась в гостиную. Стол был накрыт, завтрак готов, и мисс Жаксон, уже набеленная и затянутая в рюмочку, нарезывала тоненькие тартинки. Отец похвалил ее за раннюю прогулку. «Нет ничего здоровее, - сказал он, - как просыпаться на заре». Тут он привел несколько примеров человеческого долголетия, почерпнутых из английских журналов, замечая, что все люди, жившие более ста лет, не употребляли водки и вставали на заре зимой и летом. Лиза его не слушала. Она в мыслях повторяла все обстоятельства утреннего свидания, весь разговор Акулины с молодым охотником, и совесть начинала ее мучить. Напрасно возражала она самой себе, что беседа их не выходила из границ благопристойности, что эта шалость не могла иметь никакого последствия, совесть ее роптала громче ее разума. Обещание, данное ею на завтрашний день, всего более беспокоило ее: она совсем было решилась не сдержать своей торжественной клятвы. Но Алексей, прождав ее напрасно, мог идти отыскивать в селе дочь Василья-кузнеца, настоящую Акулину, толстую, рябую девку, и таким образом догадаться об ее легкомысленной проказе. Мысль эта ужаснула Лизу, и она решилась на другое утро опять явиться в рощу Акулиной.
С своей стороны Алексей был в восхищении, целый день думал он о новой своей знакомке; ночью образ смуглой красавицы и во сне преследовал его воображение. Заря едва занималась, как он уже был одет. Не дав себе времени зарядить ружье, вышел он в поле с верным своим Сбогаром и побежал к месту обещанного свидания. Около получаса прошло в несносном для него ожидании; наконец он увидел меж кустарника мелькнувший синий сарафан и бросился на встречу милой Акулины. Она улыбнулась восторгу его благодарности; но Алексей тотчас заметил на ее лице следы уныния и беспокойства. Он хотел узнать тому причину. Лиза призналась, что поступок ее казался ей легкомысленным, что она в нем раскаивалась, что на сей раз не хотела она не сдержать данного слова, но что это свидание будет уже последним и что она просит его прекратить знакомство, которое ни к чему доброму не может их довести. Все это, разумеется, было сказано на крестьянском наречии; но мысли и чувства, необыкновенные в простой девушке, поразили Алексея. Он употребил все свое красноречие, дабы отвратить Акулину от ее намерения; уверял ее в невинности своих желаний, обещал никогда не подать ей повода к раскаянию, повиноваться ей во всем, заклинал ее не лишать его одной отрады: видаться с нею наедине, хотя бы через день, хотя бы дважды в неделю. Он говорил языком истинной страсти и в эту минуту был точно влюблен. Лиза слушала его молча. «Дай мне слово, - сказала она наконец, - что ты никогда не будешь искать меня в деревне или расспрашивать обо мне. Дай мне слово не искать других со мной свиданий, кроме тех, которые я сама назначу». Алексей поклялся было ей Святою пятницею, но она с улыбкой остановила его. «Мне не нужно клятвы, - сказала Лиза, - довольно одного твоего обещания». После того они дружески разговаривали, гуляя вместе по лесу, до тех пор пока Лиза сказала ему: пора. Они расстались, и Алексей, оставшись наедине, не мог понять, каким образом простая деревенская девочка в два свидания успела взять над ним истинную власть. Его сношения с Акулиной имели для него прелесть новизны, и хотя предписания странной крестьянки казались ему тягостными, но мысль не сдержать своего слова не пришла даже ему в голову. Дело в том, что Алексей, несмотря на роковое кольцо, на таинственную переписку и на мрачную разочарованность, был добрый и пылкий малый и имел сердце чистое, способное чувствовать наслаждения невинности.
Если бы слушался я одной своей охоты, то непременно и во всей подробности стал бы описывать свидания молодых людей, возрастающую взаимную склонность и доверчивость, занятия, разговоры; но знаю, что большая часть моих читателей не разделила бы со мною моего удовольствия. Эти подробности, вообще, должны казаться приторными, итак, я пропущу их, сказав вкратце, что не прошло еще и двух месяцев, а мой Алексей был уже влюблен без памяти, и Лиза была не равнодушнее, хотя и молчаливее его. Оба они были счастливы настоящим и мало думали о будущем.
Мысль о неразрывных узах довольно часто мелькала в их уме, но никогда они о том друг с другом не говорили. Причина ясная: Алексей, как ни привязан был к милой своей Акулине, все помнил расстояние, существующее между им и бедной крестьянкою; а Лиза ведала, какая ненависть существовала между их отцами, и не смела надеяться на взаимное примирение. К тому же самолюбие ее было втайне подстрекаемо темной, романическою надеждою увидеть наконец тугиловского помещика у ног дочери прилучинского кузнеца. Вдруг важное происшествие чуть было не переменило их взаимных отношений.
В одно ясное, холодное утро (из тех, какими богата наша русская осень) Иван Петрович Берестов выехал прогуляться верхом, на всякий случай взяв с собою пары три борзых, стремянного и несколько дворовых мальчишек с трещотками. В то же самое время Григорий Иванович Муромский, соблазнясь хорошею погодою, велел оседлать куцую свою кобылку и рысью поехал около своих англизированных владений. Подъезжая к лесу, увидел он соседа своего, гордо сидящего верхом, в чекмене, подбитом лисьим мехом, и поджидающего зайца, которого мальчишки криком и трещотками выгоняли из кустарника. Если б Григорий Иванович мог предвидеть эту встречу, то конечно б он поворотил в сторону; но он наехал на Берестова вовсе неожиданно и вдруг очутился от него в расстоянии пистолетного выстрела. Делать было нечего. Муромский, как образованный европеец, подъехал к своему противнику и учтиво его приветствовал. Берестов отвечал с таким же усердием, с каковым цепной медведь кланяется господам по приказанию своего вожатого. В сие время заяц выскочил из лесу и побежал полем. Берестов и стремянный закричали во все горло, пустили собак и следом поскакали во весь опор. Лошадь Муромского, не бывавшая никогда на охоте, испугалась и понесла. Муромский, провозгласивший себя отличным наездником, дал ей волю и внутренно доволен был случаем, избавляющим его от неприятного собеседника. Но лошадь, доскакав до оврага, прежде ею не замеченного, вдруг кинулась в сторону, и Муромский не усидел. Упав довольно тяжело на мерзлую землю, лежал он, проклиная свою куцую кобылу, которая, как будто опомнясь, тотчас остановилась, как только почувствовала себя без седока. Иван Петрович подскакал к нему, осведомляясь, не ушибся ли он. Между тем стремянный привел виновную лошадь, держа ее под уздцы. Он помог Муромскому взобраться на седло, а Берестов пригласил его к себе. Муромский не мог отказаться, ибо чувствовал себя обязанным, и таким образом Берестов возвратился домой со славою, затравив зайца и ведя своего противника раненым и почти военнопленным.
Соседи, завтракая, разговорились довольно дружелюбно. Муромский попросил у Берестова дрожек, ибо признался, что от ушибу не был он в состоянии доехать до дома верхом. Берестов проводил его до самого крыльца, а Муромский уехал не прежде, как взяв с него честное слово на другой же день (и с Алексеем Ивановичем) приехать отобедать по-приятельски в Прилучино. Таким образом вражда старинная и глубоко укоренившаяся, казалось, готова была прекратиться от пугливости куцой кобылки.
Лиза выбежала навстречу Григорью Ивановичу. «Что это значит, папа? - сказала она с удивлением. - Отчего вы хромаете? Где ваша лошадь? Чьи это дрожки?» - «Вот уж не угадаешь, my dear» [моя дорогая. (англ.)], - отвечал ей Григорий Иванович и рассказал все, что случилось. Лиза не верила своим ушам. Григорий Иванович, не дав ей опомниться, объявил, что завтра будут у него обедать оба Берестовы. «Что вы говорите! - сказала она, побледнев. - Берестовы, отец и сын! Завтра у нас обедать! Нет, папа, как вам угодно: я ни за что не покажусь». - «Что ты, с ума сошла? - возразил отец. - Давно ли ты стала так застенчива, или ты к ним питаешь наследственную ненависть, как романическая героиня? Полно, не дурачься...» - «Нет, папа, ни за что на свете, ни за какие сокровища не явлюсь я перед Берестовыми». Григорий Иванович пожал плечами и более с нею не спорил, ибо знал, что противоречием с нее ничего не возьмешь, и пошел отдыхать от своей достопримечательной прогулки.
Лизавета Григорьевна ушла в свою комнату и призвала Настю. Обе долго рассуждали о завтрашнем посещении. Что подумает Алексей, если узнает в благовоспитанной барышне свою Акулину? Какое мнение будет он иметь о ее поведении и правилах, о ее благоразумии? С другой стороны, Лизе очень хотелось видеть, какое впечатление произвело бы на него свидание столь неожиданное... Вдруг мелькнула ей мысль. Она тотчас передала ее Насте; обе обрадовались ей как находке и положили исполнить ее непременно. На другой день за завтраком Григорий Иванович спросил у дочки, все ли намерена она спрятаться от Берестовых. «Папа, - отвечала Лиза, - я приму их, если это вам угодно, только с уговором: как бы я перед ними ни явилась, что б я ни сделала, вы бранить меня не будете и не дадите никакого знака удивления или неудовольствия». - «Опять какие- нибудь проказы! - сказал смеясь Григорий Иванович. - Ну, хорошо, хорошо; согласен, делай, что хочешь, черноглазая моя шалунья». С этим словом он поцеловал ее в лоб, и Лиза побежала приготовляться.
В два часа ровно коляска домашней работы, запряженная шестью лошадьми, въехала на двор и покатилась около густо-зеленого дернового круга. Старый Берестов взошел на крыльцо с помощью двух ливрейных лакеев Муромского. Вслед за ним сын его приехал верхом и вместе с ним вошел в столовую, где стол был уже накрыт. Муромский принял своих соседей как нельзя ласковее, предложил им осмотреть перед обедом сад и зверинец и повел по дорожкам, тщательно выметенным и усыпанным песком. Старый Берестов внутренне жалел о потерянном труде и времени на столь бесполезные прихоти, но молчал из вежливости. Сын его не разделял ни неудовольствия расчетливого помещика, ни восхищения самолюбивого англомана; он с нетерпением ожидал появления хозяйской дочери, о которой много наслышался, и хотя сердце его, как нам известно, было уже занято, но молодая красавица всегда имела право на его воображение.
Возвратясь в гостиную, они уселись втроем: старики вспомнили прежнее время и анекдоты своей службы, а Алексей размышлял о том, какую роль играть ему в присутствии Лизы. Он решил, что холодная рассеянность во всяком случае всего приличнее и вследствие сего приготовился. Дверь отворилась, он повернул голову с таким равнодушием, с такою гордою небрежностью, что сердце самой закоренелой кокетки непременно должно было бы содрогнуться. К несчастию, вместо Лизы, вошла старая мисс Жаксон, набеленная, затянутая, с потупленными глазами и с маленьким книксом, и прекрасное военное движение Алексеево пропало втуне. Не успел он снова собраться с силами, как дверь опять отворилась, и на сей раз вошла Лиза. Все встали; отец начал было представление гостей, но вдруг остановился и поспешно закусил себе губы... Лиза, его смуглая Лиза, набелена была по уши, насурьмлена пуще самой мисс Жаксон; фальшивые локоны, гораздо светлее собственных ее волос, взбиты были, как парик Людовика XIV; рукава à l’imbécile [„по-дурацки“ (фасон узких рукавов с пуфами у плеча)] торчали, как фижмы у Madame de Pompadour; талия была перетянута, как буква икс, и все бриллианты ее матери, еще не заложенные в ломбарде, сияли на ее пальцах, шее и ушах. Алексей не мог узнать свою Акулину в этой смешной и блестящей барышне. Отец его подошел к ее ручке, и он с досадою ему последовал; когда прикоснулся он к ее беленьким пальчикам, ему показалось, что они дрожали. Между тем он успел заметить ножку, с намерением выставленную и обутую со всевозможным кокетством. Это помирило его несколько с остальным ее нарядом. Что касается до белил и до сурьмы, то в простоте своего сердца, признаться, он их с первого взгляда не заметил, да и после не подозревал. Григорий Иванович вспомнил свое обещание и старался не показать и виду удивления; но шалость его дочери казалась ему так забавна, что он едва мог удержаться. Не до смеху было чопорной англичанке. Она догадывалась, что сурьма и белила были похищены из ее комода, и багровый румянец досады пробивался сквозь искусственную белизну ее лица. Она бросала пламенные взгляды на молодую проказницу, которая, отлагая до другого времени всякие объяснения, притворялась, будто их не замечает.
Сели за стол. Алексей продолжал играть роль рассеянного и задумчивого. Лиза жеманилась, говорила сквозь зубы, нараспев, и только по-французски. Отец поминутно засматривался на нее, не понимая ее цели, но находя все это весьма забавным. Англичанка бесилась и молчала. Один Иван Петрович был как дома: ел за двоих, пил в свою меру, смеялся своему смеху и час от часу дружелюбнее разговаривал и хохотал.
Наконец встали из-за стола; гости уехали, и Григорий Иванович дал волю смеху и вопросам. «Что тебе вздумалось дурачить их? - спросил он Лизу. - А знаешь ли что? Белила право тебе пристали; не вхожу в тайны дамского туалета, но на твоем месте я бы стал белиться; разумеется, не слишком, а слегка». Лиза была в восхищении от успеха своей выдумки. Она обняла отца, обещалась ему подумать о его совете и побежала умилостивлять раздраженную мисс Жаксон, которая насилу согласилась отпереть ей свою дверь и выслушать ее оправдания. Лизе было совестно показаться перед незнакомцами такой чернавкою; она не смела просить... она была уверена, что добрая, милая мисс Жаксон простит ей... и проч., и проч. Мисс Жаксон, удостоверясь, что Лиза не думала поднять ее на смех, успокоилась, поцеловала Лизу и в залог примирения подарила ей баночку английских белил, которую Лиза и приняла с изъявлением искренней благодарности.
Читатель догадается, что на другой день утром Лиза не замедлила явиться в роще свиданий. «Ты был, барин, вечор у наших господ? - сказала она тотчас Алексею. - Какова показалась тебе барышня?» Алексей отвечал, что он ее не заметил. «Жаль», - возразила Лиза. «А почему же?» - спросил Алексей. «А потому, что я хотела бы спросить у тебя, правда ли, говорят...» - «Что же говорят?» - «Правда ли, говорят, будто бы я на барышню похожа?» - «Какой вздор! Она перед тобой урод уродом». - «Ах, барин, грех тебе это говорить; барышня наша такая беленькая, такая щеголиха! Куда мне с нею равняться!» Алексей божился ей, что она лучше всевозможных беленьких барышень, и, чтоб успокоить ее совсем, начал описывать ее госпожу такими смешными чертами, что Лиза хохотала от души. «Однако ж, - сказала она со вздохом, - хоть барышня, может, и смешна, все же я перед нею дура безграмотная». - «И! - сказал Алексей. - Есть о чем сокрушаться! Да коли хочешь, я тотчас выучу тебя грамоте». - «А взаправду, - сказала Лиза, - не попытаться ли в самом деле?» - «Изволь, милая; начнем хоть сейчас». Они сели. Алексей вынул из кармана карандаш и записную книжку, и Акулина выучилась азбуке удивительно скоро. Алексей не мог надивиться ее понятливости. На следующее утро она захотела попробовать и писать; сначала карандаш не слушался ее, но через несколько минут она и вырисовывать буквы стала довольно порядочно. «Что за чудо! - говорил Алексей. - Да у нас учение идет скорее, чем по ланкастерской системе». В самом деле, на третьем уроке Акулина разбирала уже по складам «Наталью, боярскую дочь», прерывая чтение замечаниями, от которых Алексей истинно был в изумлении, и круглый лист измарала афоризмами, выбранными из той же повести.
Прошла неделя, и между ими завелась переписка. Почтовая контора учреждена была в дупле старого дуба. Настя втайне исправляла должность почтальона. Туда приносил Алексей крупным почерком написанные письма и там же находил на синей простой бумаге каракульки своей любезной. Акулина видимо привыкала к лучшему складу речей, и ум ее приметно развивался и образовывался.
Между тем недавнее знакомство между Иваном Петровичем Берестовым и Григорьем Ивановичем Муромским более и более укреплялось и вскоре превратилось в дружбу вот по каким обстоятельствам: Муромский нередко думал о том, что по смерти Ивана Петровича все его имение перейдет в руки Алексею Ивановичу; что в таком случае Алексей Иванович будет один из самых богатых помещиков той губернии и что нет ему никакой причины не жениться на Лизе. Старый же Берестов, с своей стороны, хотя и признавал в своем соседе некоторое сумасбродство (или, по его выражению, английскую дурь), однако же не отрицал в нем и многих отличных достоинств, например: редкой оборотливости; Григорий Иванович был близкий родственник графу Пронскому, человеку знатному и сильному; граф мог быть очень полезен Алексею, а Муромский (так думал Иван Петрович), вероятно, обрадуется случаю выдать свою дочь выгодным образом.
Старики до тех пор обдумывали все это каждый про себя, что наконец друг с другом и переговорились, обнялись, обещались дело порядком обработать и принялись о нем хлопотать каждый со своей стороны. Муромскому предстояло затруднение: уговорить свою Бетси познакомиться короче с Алексеем, которого не видала она с самогодостопамятного обеда. Казалось, они друг другу не очень нравились; по крайней мере Алексей уже не возвращался в Прилучино, а Лиза уходила в свою комнату всякий раз, как Иван Петрович удостоивал их своим посещением. Но, думал Григорий Иванович, если Алексей будет у меня всякий день, то Бетси должна же будет в него влюбиться. Это в порядке вещей. Время все сладит.
Иван Петрович менее беспокоился об успехе своих намерений. В тот же вечер призвал он сына в свой кабинет, закурил трубку и, немного помолчав, сказал: «Что же ты, Алеша, давно про военную службу не поговариваешь? Иль гусарский мундир уже тебя не прельщает!» - «Нет, батюшка, - отвечал почтительно Алексей, - я вижу, что вам не угодно, чтоб я шел в гусары; мой долг вам повиноваться». - «Хорошо, - отвечал Иван Петрович, - вижу, что ты послушный сын; это мне утешительно; не хочу ж и я тебя неволить; не понуждаю тебя вступить... тотчас... в статскую службу; а покамест намерен я тебя женить».
На ком это, батюшка? - спросил изумленный Алексей.
На Лизавете Григорьевне Муромской, - отвечал Иван Петрович, - невеста хоть куда; не правда ли?
Батюшка, я о женитьбе еще не думаю.
Ты не думаешь, так я за тебя думал и передумал.
Воля ваша. Лиза Муромская мне вовсе не нравится.
После понравится. Стерпится, слюбится.
Я не чувствую себя способным сделать ее счастие.
Не твое горе - ее счастие. Что? так-то ты почитаешь волю родительскую? Добро!
Как вам угодно, я не хочу жениться и не женюсь.
Ты женишься, или я тебя прокляну, а имение, как Бог свят! продам и промотаю, и тебе полушки не оставлю. Даю тебе три дня на размышление, а покамест не смей на глаза мне показаться.
Алексей знал, что если отец заберет что себе в голову, то уж того, по выражению Тараса Скотинина, у него и гвоздем не вышибешь; но Алексей был в батюшку, и его столь же трудно было переспорить. Он ушел в свою комнату и стал размышлять о пределах власти родительской, о Лизавете Григорьевне, о торжественном обещании отца сделать его нищим и наконец об Акулине. В первый раз видел он ясно, что он в нее страстно влюблен; романическая мысль жениться на крестьянке и жить своими трудами пришла ему в голову, и чем более думал он о сем решительном поступке, тем более находил в нем благоразумия. С некоторого времени свидания в роще были прекращены по причине дождливой погоды. Он написал Акулине письмо самым четким почерком и самым бешеным слогом, объявлял ей о грозящей им погибели, и тут же предлагал ей свою руку. Тотчас отнес он письмо на почту, в дупло, и лег спать весьма довольный собою.
На другой день Алексей, твердый в своем намерении, рано утром поехал к Муромскому, дабы откровенно с ним объясниться. Он надеялся подстрекнуть его великодушие и склонить его на свою сторону. "Дома ли Григорий Иванович?" - спросил он, останавливая свою лошадь перед крыльцом прилучинского замка. "Никак нет, - отвечал слуга, - Григорий Иванович с утра изволил выехать". - "Как досадно!" - подумал Алексей. "Дома ли, по крайней мере, Лизавета Григорьевна?" - "Дома-с". И Алексей спрыгнул с лошади, отдал поводья в руки лакею, и пошел без доклада.
"Всё будет решено, - думал он, подходя к гостиной, - объяснюсь с нею самою". Он вошел... и остолбенел! Лиза... нет Акулина, милая смуглая Акулина, не в сарафане, а в белом утреннем платице, сидела перед окном и читала его письмо; она так была занята, что не слыхала, как он и вошел. Алексей не мог удержаться от радостного восклицания. Лиза вздрогнула, подняла голову, закричала и хотела убежать. Он бросился ее удерживать. "Акулина, Акулина!..." Лиза старалась от него освободиться... "Mais laissez-moi donc, monsieur; mais êtes-vous fou?" [Оставьте же меня, сударь; с ума вы сошли? (фр.)] - повторяла она, отворачиваясь. "Акулина! друг мой, Акулина!" - повторял он, цалуя ее руки. Мисс Жаксон, свидетельница этой сцены, не знала, что подумать. В эту минуту дверь отворилась, и Григорий Иванович вошел.
Ага! - сказал Муромский, - да у вас, кажется, дело совсем уже слажено...
Читатели избавят меня от излишней обязанности описывать развязку.
Конец повестям И. П. Белкина
БАРЫШНЯ-КРЕСТЬЯНКА
Во всех ты, Душенька, нарядах хороша. Богданович.
В одной из отдаленных наших губерний находилось имение Ивана Петровича Берестова. В молодости своей служил он в гвардии, вышел в отставку в начале 1797 года, уехал в свою деревню и с тех пор оттуда не выезжал. Он был женат на бедной дворянке, которая умерла в родах, в то время как он находился в отъезжем поле. Хозяйственные упражнения скоро его утешили. Он выстроил дом по собственному плану, завел у себя суконную фабрику, утроил доходы и стал почитать себя умнейшим человеком во всем околодке, в чем и не прекословили ему соседи, приезжавшие к нему гостить с своими семействами и собаками. В будни ходил он в плисовой куртке, по праздникам надевал сертук из сукна домашней работы; сам записывал расход и ничего не читал, кроме «Сенатских ведомостей». Вообще его любили, хотя и почитали гордым. Не ладил с ним один Григорий Иванович Муромский, ближайший его сосед. Этот был настоящий русский барин. Промотав в Москве большую часть имения своего и на ту пору овдовев, уехал он в последнюю свою деревню, где продолжал проказничать, но уже в новом роде. Развел он английский сад, на который тратил почти все остальные доходы. Конюхи его были одеты английскими жокеями. У дочери его была мадам англичанка. Поля свои обработывал он по английской методе.
Но на чужой манер хлеб русский не родится, и несмотря на значительное уменьшение расходов, доходы Григорья Ивановича не прибавлялись; он и в деревне находил способ входить в новые долги; со всем тем почитался человеком не глупым, ибо первый из помещиков своей губернии догадался заложить имение в Опекунский совет: оборот, казавшийся в то время чрезвычайно сложным и смелым. Из людей, осуждавших его, Берестов отзывался строже всех. Ненависть к нововведениям была отличительная черта его характера. Он не мог равнодушно говорить об англомании своего соседа и поминутно находил случай его критиковать. Показывал ли гостю свои владения, в ответ на похвалы его хозяйственным распоряжениям: «Да-с! - говорил он с лукавой усмешкою,- у меня не то, что у соседа Григорья Ивановича. Куда нам по-английски разоряться! Были бы мы по-русски хоть сыты». Сии и подобные шутки, по усердию соседей, доводимы были до сведения Григорья Ивановича с дополнением и объяснениями. Англоман выносил критику столь же нетерпеливо, как и наши журналисты. Он бесился и прозвал своего зоила медведем и провинциалом.
Таковы были сношения между сими двумя владельцами, как сын Берестова приехал к нему в деревню. Он был воспитан в *** университете и намеревался вступить в военную службу, но отец на то не соглашался. К статской службе молодой человек чувствовал себя совершенно неспособным. Они друг другу не уступали, и молодой Алексей стал жить покамест барином, отпустив усы на всякий случай.
Алексей был, в самом деле, молодец. Право было бы жаль, если бы его стройного стана никогда не стягивал военный мундир и если бы он, вместо того чтоб рисоваться на коне, провел свою молодость, согнувшись над канцелярскими бумагами. Смотря, как он на охоте скакал всегда первый, не разбирая дороги, соседи говорили согласно, что из него никогда не выйдет путного столоначальника. Барышни поглядывали на него, а иные и заглядывались; но Алексей мало ими занимался, а они причиной его нечувствительности полагали любовную связь. В самом деле, ходил по рукам список с адреса одного из его писем: Акулине Петровне Курочкиной, в Москве, напротив Алексеевского монастыря, в доме медника Савельева, а вас покорнейше прошу доставить письмо сие А. Н. Р.
Те из моих читателей, которые не живали в деревнях, не могут себе вообразить, что за прелесть эти уездные барышни! Воспитанные на чистом воздухе, в тени своих садовых яблонь, они знание света и жизни почерпают из книжек. Уединение, свобода и чтение рано в них развивают чувства и страсти, неизвестные рассеянным нашим красавицам. Для барышни звон колокольчика есть уже приключение, поездка в ближний город полагается эпохою в жизни, и посещение гостя оставляет долгое, иногда и вечное воспоминание. Конечно, всякому вольно смеяться над некоторыми их странностями, но шутки поверхностного наблюдателя не могут уничтожить их существенных достоинств, из коих главное: особенность характера, самобытность (individualité), без чего, по мнению Жан-Поля, не существует и человеческого величия. В столицах женщины получают, может быть, лучшее образование; но навык света скоро сглаживает характер и делает души столь же однообразными, как и головные уборы. Сие да будет сказано не в суд, и не во осуждение, однако ж nota nostra manet <см. перевод>, как пишет один старинный комментатор.
Легко вообразить, какое впечатление Алексей должен был произвести в кругу наших барышень. Он первый перед ними явился мрачным и разочарованным, первый говорил им об утраченных радостях и об увядшей своей юности; сверх того носил он черное кольцо с изображением мертвой головы. Всё это было чрезвычайно ново в той губернии. Барышни сходили по нем с ума.
Но всех более занята была им дочь англомана моего, Лиза (или Бетси, как звал ее обыкновенно Григорий Иванович). Отцы друг ко другу не ездили, она Алексея еще не видала, между тем как все молодые соседки только об нем и говорили. Ей было семнадцать лет. Черные глаза оживляли ее смуглое и очень приятное лицо. Она была единственное и, следственно, балованное дитя. Ее резвость и поминутные проказы восхищали отца и приводили в отчаянье ее мадам мисс Жаксон, сорокалетнюю чопорную девицу, которая белилась и сурьмила себе брови, два раза в год перечитывала «Памелу», получала за то две тысячи рублей и умирала со скуки в этой варварской России .
За Лизою ходила Настя; она была постарше, но столь же ветрена, как и ее барышня. Лиза очень любила ее, открывала ей все свои тайны, вместе с нею обдумывала свои затеи; словом, Настя была в селе Прилучине лицом гораздо более значительным, нежели любая наперсница во французской трагедии.
Позвольте мне сегодня пойти в гости,- сказала однажды Настя, одевая барышню.
Изволь; а куда?
В Тугилово, к Берестовым. Поварова жена у них именинница и вчера приходила звать нас отобедать.
Вот! - сказала Лиза,- господа в ссоре, а слуги друг друга угощают.
А нам какое дело до господ! - возразила Настя; - к тому же я ваша, а не папенькина. Вы ведь не бранились еще с молодым Берестовым; а старики пускай себе дерутся, коли им это весело.
Постарайся, Настя, увидеть Алексея Берестова, да расскажи мне хорошенько, каков он собою и что он за человек.
Настя обещалась, а Лиза с нетерпением ожидала целый день ее возвращения. Вечером Настя явилась.
Ну, Лизавета Григорьевна,- сказала она, входя в комнату,- видела молодого Берестова; нагляделась довольно; целый день были вместе.
Как это? Расскажи, расскажи по порядку.
Извольте-с: пошли мы, я, Анисья Егоровна, Ненила, Дунька...
Хорошо, знаю. Ну потом?
Позвольте-с, расскажу всё по порядку. Вот пришли мы к самому обеду. Комната полна была народу. Были колбинские, захарьевские, приказчица с дочерьми, хлупинские...
Ну! а Берестов?
Погодите-с. Вот мы сели за стол, приказчица на первом месте, я подле нее... а дочери и надулись, да мне наплевать на них...
Ах, Настя, как ты скучна с вечными своими подробностями!
Да как же вы нетерпеливы! Ну вот вышли мы из-за стола... а сидели мы часа три, и обед был славный; пирожное блан-манже синее, красное и полосатое... Вот вышли мы из-за стола и пошли в сад играть в горелки, а молодой барин тут и явился.
Ну что ж? Правда ли, что он так хорош собой?
Удивительно хорош, красавец, можно сказать. Стройный, высокий, румянец во всю щеку...
Право? А я так думала, что у него лицо бледное. Что же? Каков он тебе показался? Печален, задумчив?
Что вы? Да этакого бешеного я и сроду не видывала. Вздумал он с нами в горелки бегать.
С вами в горелки бегать! Невозможно!
Очень возможно! Да что еще выдумал! Поймает, и ну целовать!
Воля твоя, Настя, ты врешь.
Воля ваша, не вру. Я насилу от него отделалась. Целый день с нами так и провозился.
Да как же говорят, он влюблен и ни на кого не смотрит?
Не знаю-с, а на меня так уж слишком смотрел, да и на Таню, приказчикову дочь, тоже; да и на Пашу колбинскую, да грех сказать, никого не обидел, такой баловник!
Это удивительно! А что в доме про него слышно?
Барин, сказывают, прекрасный: такой добрый, такой веселый. Одно не хорошо: за девушками слишком любит гоняться. Да, по мне, это еще не беда: со временем остепенится.
Как бы мне хотелось его видеть! - сказала Лиза со вздохом.
Да что же тут мудреного? Тугилово от нас недалеко, всего три версты: подите гулять в ту сторону или поезжайте верхом; вы верно встретите его. Он же всякий день, рано поутру, ходит с ружьем на охоту.
Да нет, нехорошо. Он может подумать, что я за ним гоняюсь. К тому же отцы наши в ссоре, так и мне все же нельзя будет с ним познакомиться... Ах, Настя! Знаешь ли что? Наряжусь я крестьянкою!
И в самом деле; наденьте толстую рубашку, сарафан, да и ступайте смело в Тугилово; ручаюсь вам, что Берестов уж вас не прозевает.
А по-здешнему я говорить умею прекрасно. Ах, Настя, милая Настя! Какая славная выдумка! - И Лиза легла спать с намерением непременно исполнить веселое свое предположение.
На другой же день приступила она к исполнению своего плана, послала купить на базаре толстого полотна, синей китайки и медных пуговок, с помощью Насти скроила себе рубашку и сарафан, засадила за шитье всю девичью, и к вечеру всё было готово. Лиза примерила обнову и призналась пред зеркалом, что никогда еще так мила самой себе не казалась. Она повторила свою роль, на ходу низко кланялась и несколько раз потом качала головою, наподобие глиняных котов, говорила на крестьянском наречии, смеялась, закрываясь рукавом, и заслужила полное одобрение Насти. Одно затрудняло ее: она попробовала было пройти по двору босая, но дерн колол ее нежные ноги, а песок и камушки показались ей нестерпимы. Настя и тут ей помогла: она сняла мерку с Лизиной ноги, сбегала в поле к Трофиму-пастуху и заказала ему пару лаптей по той мерке. На другой день, ни свет ни заря, Лиза уже проснулась. Весь дом еще спал. Настя за воротами ожидала пастуха. Заиграл рожок, и деревенское стадо потянулось мимо барского двора. Трофим, проходя перед Настей, отдал ей маленькие пестрые лапти и получил от нее полтину в награждение. Лиза тихонько нарядилась крестьянкою, шепотом дала Насте свои наставления касательно мисс Жаксон, вышла на заднее крыльцо и через огород побежала в поле.
Заря сияла на востоке, и золотые ряды облаков, казалось, ожидали солнца, как царедворцы ожидают государя; ясное небо, утренняя свежесть, роса, ветерок и пение птичек наполняли сердце Лизы младенческой веселостию; боясь какой-нибудь знакомой встречи, она, казалось, не шла, а летела. Приближаясь к роще, стоящей на рубеже отцовского владения, Лиза пошла тише. Здесь она должна была ожидать Алексея. Сердце ее сильно билось, само не зная почему; но боязнь, сопровождающая молодые наши проказы, составляет и главную их прелесть. Лиза вошла в сумрак рощи. Глухой, перекатный шум ее приветствовал девушку. Веселость ее притихла. Мало-помалу предалась она сладкой мечтательности. Она думала... но можно ли с точностию определить, о чем думает семнадцатилетняя барышня, одна, в роще, в шестом часу весеннего утра? Итак, она шла, задумавшись, по дороге, осененной с обеих сторон высокими деревьями, как вдруг прекрасная легавая собака залаяла на нее. Лиза испугалась и закричала. В то же время раздался голос: tout beau, Sbogar, ici...<см. перевод> и молодой охотник показался из-за кустарника. «Небось, милая,- сказал он Лизе,- собака моя не кусается». Лиза успела уже оправиться от испугу и умела тотчас воспользоваться обстоятельствами. «Да нет, барин,- сказала она, притворяясь полуиспуганной, полузастенчивой,- боюсь: она, вишь, такая злая; опять кинется». Алексей (читатель уже узнал его) между тем пристально глядел на молодую крестьянку. «Я провожу тебя, если ты боишься,- сказал он ей; - ты мне позволишь идти подле себя?» - «А кто те мешает? - отвечала Лиза,- вольному воля, а дорога мирская».- «Откуда ты?» - «Из Прилучина; я дочь Василья-кузнеца, иду по грибы» (Лиза несла кузовок на веревочке). «А ты, барин? Тугиловский, что ли?» - «Так точно,- отвечал Алексей,- я камердинер молодого барина». Алексею хотелось уравнять их отношения. Но Лиза поглядела на него и засмеялась. «А лжешь,- сказала она,- не на дуру напал. Вижу, что ты сам барин».- «Почему же ты так думаешь?» - «Да по всему».- «Однако ж?» - «Да как же барина с слугой не распознать? И одет-то не так, и баишь иначе, и собаку-то кличешь не по-нашему». Лиза час от часу более нравилась Алексею. Привыкнув не церемониться с хорошенькими поселянками, он было хотел обнять ее; но Лиза отпрыгнула от него и приняла вдруг на себя такой строгий и холодный вид, что хотя это и рассмешило Алексея, но удержало его от дальнейших покушений. «Если вы хотите, чтобы мы были вперед приятелями, - сказала она с важностию, - то не извольте забываться». - «Кто тебя научил этой премудрости? - спросил Алексей, расхохотавшись. - Уж не Настенька ли, моя знакомая, не девушка ли барышни вашей? Вот какими путями распространяется просвещение!» Лиза почувствовала, что вышла было из своей роли, и тотчас поправилась. «А что думаешь? - сказала она,- разве я и на барском дворе никогда не бываю? небось: всего наслышалась и нагляделась. Однако,- продолжала она,- болтая с тобою, грибов не наберешь. Иди-ка ты, барин, в сторону, а я в другую. Прощения просим...» Лиза хотела удалиться, Алексей удержал ее за руку. «Как тебя зовут, душа моя?» - «Акулиной,- отвечала Лиза, стараясь освободить свои пальцы от руки Алексеевой; - да пусти ж, барин; мне и домой пора».- «Ну, мой друг Акулина, непременно буду в гости к твоему батюшке, к Василью-кузнецу».- «Что ты? - возразила с живостию Лиза,- ради Христа, не приходи. Коли дома узнают, что я с барином в роще болтала наедине, то мне беда будет; отец мой, Василий-кузнец, прибьет меня до смерти».- «Да я непременно хочу с тобой опять видеться».- «Ну я когда-нибудь опять сюда приду за грибами».- «Когда же?» - «Да хоть завтра».- «Милая Акулина, расцеловал бы тебя, да не смею. Так завтра, в это время, не правда ли?» - «Да, да».- «И ты не обманешь меня?» - «Не обману».- «Побожись».- «Ну вот те святая пятница, приду».
Молодые люди расстались. Лиза вышла из лесу, перебралась через поле, прокралась в сад и опрометью побежала в ферму, где Настя ожидала ее. Там она переоделась, рассеянно отвечая на вопросы нетерпеливой наперсницы, и явилась в гостиную. Стол был накрыт, завтрак готов, и мисс Жаксон, уже набеленная и затянутая в рюмочку, нарезывала тоненькие тартинки. Отец похвалил ее за раннюю прогулку. «Нет ничего здоровее,- сказал он,- как просыпаться на заре». Тут он привел несколько примеров человеческого долголетия, почерпнутых из английских журналов, замечая, что все люди, жившие более ста лет, не употребляли водки и вставали на заре зимой и летом. Лиза его не слушала. Она в мыслях повторяла все обстоятельства утреннего свидания, весь разговор Акулины с молодым охотником, и совесть начинала ее мучить. Напрасно возражала она самой себе, что беседа их не выходила из границ благопристойности, что эта шалость не могла иметь никакого последствия, совесть ее роптала громче ее разума. Обещание, данное ею на завтрашний день, всего более беспокоило ее: она совсем было решилась не сдержать своей торжественной клятвы. Но Алексей, прождав ее напрасно, мог идти отыскивать в селе дочь Василья-кузнеца, настоящую Акулину, толстую, рябую девку, и таким образом догадаться об ее легкомысленной проказе. Мысль эта ужаснула Лизу, и она решилась на другое утро опять явиться в рощу Акулиной.
С своей стороны Алексей был в восхищении, целый день думал он о новой своей знакомке; ночью образ смуглой красавицы и во сне преследовал его воображение. Заря едва занималась, как он уже был одет. Не дав себе времени зарядить ружье, вышел он в поле с верным своим Сбогаром и побежал к месту обещанного свидания. Около получаса прошло в несносном для него ожидании; наконец он увидел меж кустарника мелькнувший синий сарафан и бросился на встречу милой Акулины. Она улыбнулась восторгу его благодарности; но Алексей тотчас заметил на ее лице следы уныния и беспокойства. Он хотел узнать тому причину. Лиза призналась, что поступок ее казался ей легкомысленным, что она в нем раскаивалась, что на сей раз не хотела она не сдержать данного слова, но что это свидание будет уже последним и что она просит его прекратить знакомство, которое ни к чему доброму не может их довести. Всё это, разумеется, было сказано на крестьянском наречии; но мысли и чувства, необыкновенные в простой девушке, поразили Алексея. Он употребил всё свое красноречие, дабы отвратить Акулину от ее намерения; уверял ее в невинности своих желаний, обещал никогда не подать ей повода к раскаянию, повиноваться ей во всем, заклинал ее не лишать его одной отрады: видаться с нею наедине, хотя бы через день, хотя бы дважды в неделю. Он говорил языком истинной страсти и в эту минуту был точно влюблен. Лиза слушала его молча. «Дай мне слово,- сказала она наконец,- что ты никогда не будешь искать меня в деревне или расспрашивать обо мне. Дай мне слово не искать других со мной свиданий, кроме тех, которые я сама назначу». Алексей поклялся было ей святою пятницею, но она с улыбкой остановила его. «Мне не нужно клятвы,- сказала Лиза,- довольно одного твоего обещания». После того они дружески разговаривали, гуляя вместе по лесу, до тех пор пока Лиза сказала ему: пора. Они расстались, и Алексей, оставшись наедине, не мог понять, каким образом простая деревенская девочка в два свидания успела взять над ним истинную власть. Его сношения с Акулиной имели для него прелесть новизны, и хотя предписания странной крестьянки казались ему тягостными, но мысль не сдержать своего слова не пришла даже ему в голову. Дело в том, что Алексей, несмотря на роковое кольцо, на таинственную переписку и на мрачную разочарованность, был добрый и пылкий малый и имел сердце чистое, способное чувствовать наслаждения невинности.
Если бы слушался я одной своей охоты, то непременно и во всей подробности стал бы описывать свидания молодых людей, возрастающую взаимную склонность и доверчивость, занятия, разговоры; но знаю, что большая часть моих читателей не разделила бы со мною моего удовольствия. Эти подробности, вообще, должны казаться приторными, итак, я пропущу их, сказав вкратце, что не прошло еще и двух месяцев, а мой Алексей был уже влюблен без памяти, и Лиза была не равнодушнее, хотя и молчаливее его. Оба они были счастливы настоящим и мало думали о будущем.
Мысль о неразрывных узах довольно часто мелькала в их уме, но никогда они о том друг с другом не говорили.
Причина ясная: Алексей, как ни привязан был к милой своей Акулине, всё помнил расстояние, существующее между им и бедной крестьянкою; а Лиза ведала, какая ненависть существовала между их отцами, и не смела надеяться на взаимное примирение. К тому же самолюбие ее было втайне подстрекаемо темной, романическою надеждою увидеть наконец тугиловского помещика у ног дочери прилучинского кузнеца. Вдруг важное происшествие чуть было не переменило их взаимных отношений.
В одно ясное, холодное утро (из тех, какими богата наша русская осень) Иван Петрович Берестов выехал прогуляться верхом, на всякий случай взяв с собою пары три борзых, стремянного и несколько дворовых мальчишек с трещотками. В то же самое время Григорий Иванович Муромский, соблазнясь хорошею погодою, велел оседлать куцую свою кобылку и рысью поехал около своих англизированных владений. Подъезжая к лесу, увидел он соседа своего, гордо сидящего верхом, в чекмене, подбитом лисьим мехом, и поджидающего зайца, которого мальчишки криком и трещотками выгоняли из кустарника. Если б Григорий Иванович мог предвидеть эту встречу, то конечно б он поворотил в сторону; но он наехал на Берестова вовсе неожиданно и вдруг очутился от него в расстоянии пистолетного выстрела. Делать было нечего. Муромский, как образованный европеец, подъехал к своему противнику и учтиво его приветствовал. Берестов отвечал с таким же усердием, с каковым цепной медведь кланяется господам по приказанию своего вожатого. В сие время заяц выскочил из лесу и побежал полем. Берестов и стремянный закричали во всё горло, пустили собак и следом поскакали во весь опор. Лошадь Муромского, не бывавшая никогда на охоте, испугалась и понесла. Муромский, провозгласивший себя отличным наездником, дал ей волю и внутренно доволен был случаем, избавляющим его от неприятного собеседника. Но лошадь, доскакав до оврага, прежде ею не замеченного, вдруг кинулась в сторону, и Муромский не усидел. Упав довольно тяжело на мерзлую землю, лежал он, проклиная свою куцую кобылу, которая, как будто опомнясь, тотчас остановилась, как только почувствовала себя без седока. Иван Петрович подскакал к нему, осведомляясь, не ушибся ли он. Между тем стремянный привел виновную лошадь, держа ее под уздцы. Он помог Муромскому взобраться на седло, а Берестов пригласил его к себе. Муромский не мог отказаться, ибо чувствовал себя обязанным, и таким образом Берестов возвратился домой со славою, затравив зайца и ведя своего противника раненым и почти военнопленным.
Соседи, завтракая, разговорились довольно дружелюбно. Муромский попросил у Берестова дрожек, ибо признался, что от ушибу не был он в состоянии доехать до дома верхом. Берестов проводил его до самого крыльца, а Муромский уехал не прежде, как взяв с него честное слово на другой же день (и с Алексеем Ивановичем) приехать отобедать по-приятельски в Прилучино. Таким образом вражда старинная и глубоко укоренившаяся, казалось, готова была прекратиться от пугливости куцой кобылки.
Лиза выбежала навстречу Григорью Ивановичу. «Что это значит, папа? - сказала она с удивлением,- отчего вы хромаете? Где ваша лошадь? Чьи это дрожки?» - «Вот уж не угадаешь, my dear», <см. перевод> - отвечал ей Григорий Иванович и рассказал всё, что случилось. Лиза не верила своим ушам. Григорий Иванович, не дав ей опомниться, объявил, что завтра будут у него обедать оба Берестовы. «Что вы говорите! - сказала она, побледнев.- Берестовы, отец и сын! Завтра у нас обедать! Нет, папа, как вам угодно: я ни за что не покажусь».- «Что ты, с ума сошла? - возразил отец,- давно ли ты стала так застенчива, или ты к ним питаешь наследственную ненависть, как романическая героиня? Полно, не дурачься...» - «Нет, папа, ни за что на свете, ни за какие сокровища не явлюсь я перед Берестовыми». Григорий Иванович пожал плечами и более с нею не спорил, ибо знал, что противоречием с нее ничего не возьмешь, и пошел отдыхать от своей достопримечательной прогулки.
Лизавета Григорьевна ушла в свою комнату и призвала Настю. Обе долго рассуждали о завтрашнем посещении. Что подумает Алексей, если узнает в благовоспитанной барышне свою Акулину? Какое мнение будет он иметь о ее поведении и правилах, о ее благоразумии? С другой стороны, Лизе очень хотелось видеть, какое впечатление произвело бы на него свидание столь неожиданное... Вдруг мелькнула ей мысль. Она тотчас передала ее Насте; обе обрадовались ей как находке и положили исполнить ее непременно.
На другой день за завтраком Григорий Иванович спросил у дочки, всё ли намерена она спрятаться от Берестовых. «Папа,- отвечала Лиза,- я приму их, если это вам угодно, только с уговором: как бы я перед ними ни явилась, что б я ни сделала, вы бранить меня не будете и не дадите никакого знака удивления или неудовольствия».- «Опять какие-нибудь проказы! - сказал смеясь Григорий Иванович.- Ну, хорошо, хорошо; согласен, делай, что хочешь, черноглазая моя шалунья». С этим словом он поцеловал ее в лоб, и Лиза побежала приготовляться.
В два часа ровно коляска домашней работы, запряженная шестью лошадьми, въехала на двор и покатилась около густо-зеленого дернового круга. Старый Берестов взошел на крыльцо с помощью двух ливрейных лакеев Муромского. Вслед за ним сын его приехал верхом и вместе с ним вошел в столовую, где стол был уже накрыт. Муромский принял своих соседей как нельзя ласковее, предложил им осмотреть перед обедом сад и зверинец и повел по дорожкам, тщательно выметенным и усыпанным песком. Старый Берестов внутренно жалел о потерянном труде и времени на столь бесполезные прихоти, но молчал из вежливости. Сын его не разделял ни неудовольствия расчетливого помещика, ни восхищения самолюбивого англомана; он с нетерпением ожидал появления хозяйской дочери, о которой много наслышался, и хотя сердце его, как нам известно, было уже занято, но молодая красавица всегда имела право на его воображение.
Возвратясь в гостиную, они уселись втроем: старики вспомнили прежнее время и анекдоты своей службы, а Алексей размышлял о том, какую роль играть ему в присутствии Лизы. Он решил, что холодная рассеянность во всяком случае всего приличнее и вследствие сего приготовился. Дверь отворилась, он повернул голову с таким равнодушием, с такою гордою небрежностью, что сердце самой закоренелой кокетки непременно должно было бы содрогнуться. К несчастию, вместо Лизы, вошла старая мисс Жаксон, набеленная, затянутая, с потупленными глазами и с маленьким книксом, и прекрасное военное движение Алексеево пропало втуне. Не успел он снова собраться с силами, как дверь опять отворилась, и на сей раз вошла Лиза. Все встали; отец начал было представление гостей, но вдруг остановился и поспешно закусил себе губы... Лиза, его смуглая Лиза, набелена была по уши, насурьмлена пуще самой мисс Жаксон; фальшивые локоны, гораздо светлее собственных ее волос, взбиты были, как парик Людовика XIV; рукава à l"imbécile <см. перевод> торчали как фижмы у Madame de Pompadour; <см. перевод> талия была перетянута, как буква икс, и все бриллианты ее матери, еще не заложенные в ломбарде, сияли на ее пальцах, шее и ушах. Алексей не мог узнать свою Акулину в этой смешной и блестящей барышне. Отец его подошел к ее ручке, и он с досадою ему последовал; когда прикоснулся он к ее беленьким пальчикам, ему показалось, что они дрожали. Между тем он успел заметить ножку, с намерением выставленную и обутую со всевозможным кокетством. Это помирило его несколько с остальным ее нарядом. Что касается до белил и до сурьмы, то в простоте своего сердца, признаться, он их с первого взгляда не заметил, да и после не подозревал. Григорий Иванович вспомнил свое обещание и старался не показать и виду удивления; но шалость его дочери казалась ему так забавна, что он едва мог удержаться. Не до смеху было чопорной англичанке. Она догадывалась, что сурьма и белила были похищены из ее комода, и багровый румянец досады пробивался сквозь искусственную белизну ее лица. Она бросала пламенные взгляды на молодую проказницу, которая, отлагая до другого времени всякие объяснения, притворялась, будто их не замечает.
Сели за стол. Алексей продолжал играть роль рассеянного и задумчивого. Лиза жеманилась, говорила сквозь зубы, нараспев, и только по-французски. Отец поминутно засматривался на нее, не понимая ее цели, но находя всё это весьма забавным. Англичанка бесилась и молчала. Один Иван Петрович был как дома: ел за двоих, пил в свою меру, смеялся своему смеху и час от часу дружелюбнее разговаривал и хохотал.
Наконец встали из-за стола; гости уехали, и Григорий Иванович дал волю смеху и вопросам. «Что тебе вздумалось дурачить их? - спросил он Лизу.- А знаешь ли что? Белила право тебе пристали; не вхожу в тайны дамского туалета, но на твоем месте я бы стал белиться; разумеется, не слишком, а слегка». Лиза была в восхищении от успеха своей выдумки. Она обняла отца, обещалась ему подумать о его совете и побежала умилостивлять раздраженную мисс Жаксон, которая насилу согласилась отпереть ей свою дверь и выслушать ее оправдания. Лизе было совестно показаться перед незнакомцами такой чернавкою; она не смела просить... она была уверена, что добрая, милая мисс Жаксон простит ей... и проч., и проч. Мисс Жаксон, удостоверясь, что Лиза не думала поднять ее на смех, успокоилась, поцеловала Лизу и в залог примирения подарила ей баночку английских белил, которую Лиза и приняла с изъявлением искренней благодарности.
Читатель догадается, что на другой день утром Лиза не замедлила явиться в роще свиданий. «Ты был, барин, вечор у наших господ? - сказала она тотчас Алексею,- какова показалась тебе барышня?» Алексей отвечал, что он ее не заметил. «Жаль»,- возразила Лиза. «А почему же?» - спросил Алексей. «А потому, что я хотела бы спросить у тебя, правда ли, говорят...» - «Что же говорят?» - «Правда ли, говорят, будто бы я на барышню похожа?» - «Какой вздор! Она перед тобой урод уродом». - «Ах, барин, грех тебе это говорить; барышня наша такая беленькая, такая щеголиха! Куда мне с нею равняться!» Алексей божился ей, что она лучше всевозможных беленьких барышень, и, чтоб успокоить ее совсем, начал описывать ее госпожу такими смешными чертами, что Лиза хохотала от души. «Однако ж,- сказала она со вздохом,- хоть барышня, может, и смешна, всё же я перед нею дура безграмотная».- «И! - сказал Алексей,- есть о чем сокрушаться! Да коли хочешь, я тотчас выучу тебя грамоте».- «А взаправду,- сказала Лиза,- не попытаться ли в самом деле?» - «Изволь, милая; начнем хоть сейчас». Они сели. Алексей вынул из кармана карандаш и записную книжку, и Акулина выучилась азбуке удивительно скоро. Алексей не мог надивиться ее понятливости. На следующее утро она захотела попробовать и писать; сначала карандаш не слушался ее, но через несколько минут она и вырисовывать буквы стала довольно порядочно. «Что за чудо! - говорил Алексей.- Да у нас учение идет скорее, чем по ланкастерской системе». В самом деле, на третьем уроке Акулина разбирала уже по складам «Наталью, боярскую дочь», прерывая чтение замечаниями, от которых Алексей истинно был в изумлении, и круглый лист измарала афоризмами, выбранными из той же повести.
Прошла неделя, и между ими завелась переписка. Почтовая контора учреждена была в дупле старого дуба. Настя втайне исправляла должность почтальона. Туда приносил Алексей крупным почерком написанные письма и там же находил на синей простой бумаге каракульки своей любезной. Акулина видимо привыкала к лучшему складу речей, и ум ее приметно развивался и образовывался.
Между тем недавнее знакомство между Иваном Петровичем Берестовым и Григорьем Ивановичем Муромским более и более укреплялось и вскоре превратилось в дружбу, вот по каким обстоятельствам: Муромский нередко думал о том, что по смерти Ивана Петровича всё его имение перейдет в руки Алексею Ивановичу; что в таком случае Алексей Иванович будет один из самых богатых помещиков той губернии и что нет ему никакой причины не жениться на Лизе. Старый же Берестов, с своей стороны, хотя и признавал в своем соседе некоторое сумасбродство (или, по его выражению, английскую дурь), однако же не отрицал в нем и многих отличных достоинств, например: редкой оборотливости; Григорий Иванович был близкий родственник графу Пронскому, человеку знатному и сильному; граф мог быть очень полезен Алексею, а Муромский (так думал Иван Петрович), вероятно, обрадуется случаю выдать свою дочь выгодным образом. Старики до тех пор обдумывали всё это каждый про себя, что наконец друг с другом и переговорились, обнялись, обещались дело порядком обработать и принялись о нем хлопотать каждый со своей стороны. Муромскому предстояло затруднение: уговорить свою Бетси познакомиться короче с Алексеем, которого не видала она с самого достопамятного обеда. Казалось, они друг другу не очень нравились; по крайней мере Алексей уже не возвращался в Прилучино, а Лиза уходила в свою комнату всякий раз, как Иван Петрович удостоивал их своим посещением. Но, думал Григорий Иванович, если Алексей будет у меня всякий день, то Бетси должна же будет в него влюбиться. Это в порядке вещей. Время всё сладит.
Иван Петрович менее беспокоился об успехе своих намерений. В тот же вечер призвал он сына в свой кабинет, закурил трубку и, немного помолчав, сказал: «Что же ты, Алеша, давно про военную службу не поговариваешь? Иль гусарский мундир уже тебя не прельщает!» - «Нет, батюшка,- отвечал почтительно Алексей,- я вижу, что вам не угодно, чтоб я шел в гусары; мой долг вам повиноваться».- «Хорошо,- отвечал Иван Петрович,- вижу, что ты послушный сын; это мне утешительно; не хочу ж и я тебя неволить; не понуждаю тебя вступить... тотчас... в статскую службу; а покамест намерен я тебя женить».
На ком это, батюшка? - спросил изумленный Алексей.
На Лизавете Григорьевне Муромской,- отвечал Иван Петрович; - невеста хоть куда; не правда ли?
Батюшка, я о женитьбе еще не думаю.
Ты не думаешь, так я за тебя думал и передумал.
Воля ваша. Лиза Муромская мне вовсе не нравится.
После понравится. Стерпится, слюбится.
Я не чувствую себя способным сделать ее счастие.
Не твое горе - ее счастие. Что? так-то ты почитаешь волю родительскую? Добро!
Как вам угодно, я не хочу жениться и не женюсь.
Ты женишься, или я тебя прокляну, а имение, как бог свят! продам и промотаю, и тебе полушки не оставлю. Даю тебе три дня на размышление, а покамест не смей на глаза мне показаться.
Алексей знал, что если отец заберет что себе в голову, то уж того, по выражению Тараса Скотинина, у него и гвоздем не вышибешь; но Алексей был в батюшку, и его столь же трудно было переспорить. Он ушел в свою комнату и стал размышлять о пределах власти родительской, о Лизавете Григорьевне, о торжественном обещании отца сделать его нищим и наконец об Акулине. В первый раз видел он ясно, что он в нее страстно влюблен; романическая мысль жениться на крестьянке и жить своими трудами пришла ему в голову, и чем более думал он о сем решительном поступке, тем более находил в нем благоразумия. С некоторого времени свидания в роще были прекращены по причине дождливой погоды. Он написал Акулине письмо самым четким почерком и самым бешеным слогом, объявлял ей о грозящей им погибели, и тут же предлагал ей свою руку. Тотчас отнес он письмо на почту, в дупло, и лег спать весьма довольный собою.
На другой день Алексей, твердый в своем намерении, рано утром поехал к Муромскому, дабы откровенно с ним объясниться. Он надеялся подстрекнуть его великодушие и склонить его на свою сторону. «Дома ли Григорий Иванович?» - спросил он, останавливая свою лошадь перед крыльцом прилучинского замка. «Никак нет,- отвечал слуга; - Григорий Иванович с утра изволил выехать».- «Как досадно!» - подумал Алексей. «Дома ли, по крайней мере, Лизавета Григорьевна?» - «Дома-с». И Алексей спрыгнул с лошади, отдал поводья в руки лакею и пошел без доклада.
«Все будет решено,- думал он, подходя к гостиной;- объяснюсь с нею самою». Он вошел... и остолбенел! Лиза... нет Акулина, милая смуглая Акулина, не в сарафане, а в белом утреннем платьице, сидела перед окном и читала его письмо; она так была занята, что не слыхала, как он и вошел. Алексей не мог удержаться от радостного восклицания. Лиза вздрогнула, подняла голову, закричала и хотела убежать. Он бросился ее удерживать. «Акулина, Акулина!.. Лиза старалась от него освободиться... «Mais laissez-moi donc, monsieur; mais êtes-vous fou? <см. перевод>» - повторяла она, отворачиваясь. «Акулина! друг мой, Акулина!» - повторял он, целуя ее руки. Мисс Жаксон, свидетельница этой сцены, не знала, что подумать. В эту минуту дверь отворилась, и Григорий Иванович вошел.
Ага!- сказал Муромский,- да у вас, кажется, дело совсем уже слажено...
Читатели избавят меня от излишней обязанности описывать развязку.
Переводы иноязычных текстов
- nota nostra manet - наше замечание остается в силе. (Латин.)
- tout beau, Sbogar, ici. - тубо, Сбогар, сюда. (Франц.)
- my dear - моя дорогая. (Англ.)
- à l"imbécile - «по-дурацки» (фасон узких рукавов с пуфами у плеча). (Франц.)
- Madame de Pompadour - (у) госпожи де Помпадур. (Франц.)
- Mais laissez-moi donc, monsieur; mais êtes-vous fou? - Оставьте же меня, сударь; с ума вы сошли? (Франц.)
Примечания
- Окончание повести «Барышня-крестьянка» датировано Пушкиным с особенной точностью: «20 сент. Болд. 9 ч. в.». Повесть построена на таких же романических тайнах и узнаниях, как и «Метель», и означены обе повести как рассказанные одной и той же «девицею К. И. Т.»
- Эпиграф - из поэмы И. Богдановича «Душенька» (1783), книга вторая.
- Английский сад. - В противоположность французскому саду, геометрически правильному, английский сад подражал естественному лесу. См. описание английского сада в «Дубровском».
- «Но на чужой манер хлеб русский не родится» - из сатиры А. Шаховского «Мольер! твой дар, ни с чьим на свете несравненный» (1808).
- «Англоман выносил критику столь же нетерпеливо, как и наши журналисты».- Имеется в виду Булгарин, издатель «Северной пчелы» и автор романов «Иван Выжигин» и «Дмитрий Самозванец». На отрицательные рецензии, появившиеся в «Литературной газете», Булгарин отвечал пасквилями, бранью, политическими доносами и пр.
- «...отпустив усы на всякий случай».- В противоположность гражданским чиновникам, военные в обязательном порядке носили усы.
- Жан-Поль - псевдоним немецкого писателя Рихтера И.-П. (1763-1825), автора романов и статей политического и философского содержания. Пушкин ссылается на парижский сборник 1829 г. «Мысли Жан-Поля, извлеченные из всех его произведений» (во французском переводе), где автор говорит: «Уважайте индивидуальность в человеке, она является корнем всего положительного».
- «Памела» - роман Ричардсона (1742).
- «Наталья, боярская дочь» - повесть Н. Карамзина (1792).
Из ранних редакций
В рукописи было:
После слов «и к вечеру всё было готово»:
Настя сняла мерку с Лизиной ноги и сбегала в поле к Трофиму-пастуху.
Дедушка,- сказала она ему,- можешь ли ты сплести мне пару лаптей по этой мерке?
Изволь,- отвечал старик,- сплету тебе так, что любо, дорого... да кому ж, матушка, понадобились детские лапти?
Не твое дело,- отвечала Настя,- не замешкай только работою.
Пастух обещал принести их к завтрашнему утру, и Настя побежала прочь, распевая свою любимую песню.
Капитанская дочь, Не ходи гулять в полночь. 1
Вместо слов от «К тому же самолюбие ее» до слов «дочери прилучинского кузнеца»:
К тому же они так довольны были своим положением, что не желали никакой перемены.
Наступила осень и с нею ненастье. Свидания стали реже, погода поминутно их расстроивала. Молодые люди роптали, но делать было нечего.
После слов «весьма довольный собою»:
На другой день проснулся он, отрезвясь от вчерашней бури. Он передумал свое намерение; ехать к Муромскому, откровенно с ним изъясниться и потом общими силами уговорить раздраженного старика показалось ему вернее. Он приказал оседлать лошадь и пустился к соседу. Дорогой заехал он в рощу, дабы взять письмо назад, но уж в дупле его не было; Настя, исправлявшая при Лизе должность почтальона, предупредила его. Алексей об этом мало беспокоился, ибо мысль жениться на Акулине не казалась ему глупостью, и он рад был о том с нею самой переговорить.
Сноски к ранним редакциям
1 Первоначально: «Вечерком румяну зорю». - Романс Н. П. Николаева:
Вечерком румяну зорю Шла я в грусти посмотреть, А пришла всё к прежню горю, Что велит мне умереть.
Повесть А. С. Пушкина «Барышня-крестьянка» в литературоведении чаще всего рассматривают как произведение пародийное и находят в нём множество сюжетных линий, пародирующих литературные шедевры, к примеру «Ромео и Джульетту» В.Шекспира, «Бедную Лизу» И.Карамзина и другие.
Но мне почему-то никогда не хотелось смотреть на эту повесть как на пародию на что бы то ни было. Это и невозможно в 5-6 классах, так как ни Шекспира, ни Карамзина дети пока не знают. Для чтения пародии нужна эрудиция и немалый читательский опыт.
Надо также понимать, что пародист хотел донести до читателя, иметь в виду, что пародия может быть не только средством критики, но и давать положительную эстетическую оценку, например, стиля.
Такая пародия вызывает улыбку, потому что читатель испытывает радость узнавания. Возможно, в старших классах можно сопоставить пушкинскую повесть с «Ромео и Джульеттой» и «Бедной Лизой» и получится интересная исследовательская работа, но для шестиклассников нужно что-то другое, более доступное и понятное им. Вот это «что-то другое» я и попытаюсь показать в своём материале.
«Барышня-крестьянка» — очень добрая и оптимистическая повесть. Думаю, не случайно именно она завершает цикл «Повестей Белкина», которые заставляют нас грустить, волноваться, размышлять над вопросами бытия и пони мать: что бы ни случалось в жизни, какие бы повороты ни делала судьба, всегда главной нашей опорой остаются любовь, дом, семья …
Пусть именно так увидят и прочтут её современные подростки, которым стараются привить мысль о недолговечности человеческих связей и брачных союзов, пусть они попереживают и порадуются вместе с пушкинскими героями, оценят их жизнелюбие, пусть, наконец, окунутся в атмосферу «прекрасного далеко», где было место и стыдливости, и молодому задору…
Повесть учащиеся читают самостоятельно, а мы начинаем урок, ей посвящённый, с просьбы назвать ассоциации, которые у них вызывают слово маскарад.
Ребята вспоминают маски, карнавальные костюмы, веселье, узнавание и не узнавание знакомых, приподнятое настроение. Уточняем значение этого слова.
Маскарадом называется любое явление, при котором имеет место изменение внешнего вида с целью украшения, сюрприза, обмана и прочего. Начиная с XVIII века в России стали называть маскарадом любое событие, участники которого действовали в специальных костюмах или масках.
А теперь подумайте, почему я, прежде чем начать разговор о повести Пушкина «Барышня-крестьянка», спросила у вас о маскараде.
Обратим внимание на эпиграф повести: «Во всех ты, Душенька, нарядах хороша» (попутно дадим понятие об эпиграфе: цитата, помещаемая во главе сочинения или его части с целью указать его дух, его смысл, отношение к нему автора и т. п.). К кому он относится?
Конечно, о маскараде мы вспомнили не случайно. Ведь главная героиня повести не раз предстаёт перед нами в разных костюмах, и эпиграф относится, конечно, к ней. Её наряды соответствуют той роли, которую она избрала для себя в каждом конкретном случае.
Вспомните, какие роли играла Лиза Муромская. (Крестьянки и жеманной, то есть слащаво-изысканной, манерной, лишённой простоты барышни.)
Давайте посмотрим на неё в этих двух ролях. (Демонстрируются два небольших фрагмента из одноимённого фильма Алексея Сахарова — знакомство Лизы и Алексея в лесу и Берестовы на обеде у Муромских.)
Удались ли Лизе эти роли? Почему? В какой роли она вам понравилась больше? Всегда ли она точно следовала ей? Понравилось ли вам, как играет роль Лизы актриса Елена Корикова?
Детям очень нравится Лиза Муромская в трактовке Елены Кориковой. В самом деле, она замечательно передаёт живой и озорной характер пушкинской героини. В её исполнении Лиза убедительна в любом обличье и костюме. Героиня успешно справилась с обеими выбранными ролями, так как они ей нравились.
Роль крестьянки — потому что позволяла девушке быть естественной и не сковывать себя в общении с молодым человеком светскими условностями; роль барышни — потому что ей хотелось подурачить Алексея.
Конечно, роль жеманной барышни была проще: ведь Лизе были хорошо известны все манеры девушек её круга, поэтому весь маскарад прошёл без сучка без задоринки. А вот из роли крестьянки во время первого знакомства она чуть было не вышла, когда Алексей хотел её поцеловать: «Лиза отпрыгнула от него и приняла вдруг на себя такой строгий и холодный вид, что хотя это и рассмешило Алексея, но удержало его от дальнейших покушений.
«Если вы хотите, чтобы мы были вперёд приятелями, — сказала она, — то не извольте забываться». — «Кто тебя научил этой премудрости? — спросил Алексей, с важностью расхохотавшись. — Уж не Настенька ли, моя знакомая, не девушка ли барышни вашей? Вот какими путями распространяется просвещение!»»
Поступок молодого Берестова был для Лизы таким неожиданным (она же не предполагала, что он поведёт себя с ней так, как со всеми девушками-крестьянками), что она чуть не выдала себя поведением и словами, которыми крестьянки не говорят … Зачем девушка наряжается… меняет свой внешний облик?
Сначала ей очень хотелось увидеть Алексея Берестова, о котором только и говорили все окрестные барышни, но увидеть его она никак не могла, так как их родители не поддерживали отношений из-за неприязни друг к другу; вот и пришлось Лизе прибегнуть к маскараду. А когда неожиданно родители помирились и Муромский пригласил Берестовых в гости, девушке надо было срочно что-то придумать, чтоб остаться неузнанной.
Как вам кажется, в какой роли ей было лучше, приятнее и проще? Почему?
Лучше, приятнее и проще ей было в роли Акулины, потому что можно было вести себя естественно. И хотя Лизе надо было помнить о крестьянском наречии и манерах, всё равно это было проще, чем напускать на себя вид строгой и образованной барышни и говорить о том, о чём принято говорить в дворянской среде и что ей, по-видимому, было скучно …
А какой была сама Лиза? Как её описывает повествователь?
Прежде чем познакомить нас с ней, он даёт общую характеристику уездных барышень. Найдите её. «Те из моих читателей, которые не живали в деревнях, не могут себе вообразить, что за прелесть эти уездные барышни!
Воспитанные на чистом воздухе, в тени своих садовых яблонь, они знание света и жизни почерпают из книжек. Уединение, свобода и чтение рано в них развивают чувства и страсти, неизвестные рассеянным нашим красавицам. Для барышни звон колокольчика есть уже приключение, поездка в ближний город полагается эпохою в жизни, и посещение гостя оставляет долгое, иногда и вечное воспоминание.
Конечно, всякому вольно смеяться над некоторыми их странностями, но шутки поверхностного наблюдателя не могут уничтожить их существенных достоинств, из коих главное: особенность характера, самобытность, без чего, по мнению Жан-Поля, не существует и человеческого величия. В столицах женщины получают, может быть, лучшее образование; но навык света скоро сглаживает характер и делает души столь же однообразными, как и головные уборы».
Он улыбается, когда говорит о том, что барышни «знание света и жизни почерпают из книжек», что для них звон колокольчика или поездка в город «уже приключение» или «эпоха в жизни», но в то же время он и восхищается чистотой и силой их чувств, самобытностью.
В столицах все барышни похожи друг на друга, как «головные уборы», в провинции же каждая индивидуальна. Можно ли так сказать о Лизе Муромской?
Конечно! «Ей было семнадцать лет. Чёрные глаза оживляли её смуглое и очень приятное лицо. Она была единственное и следственно балованное дитя. Её резвость и поминутные проказы восхищали отца и приводили в отчаянье её мадам мисс Жаксон … » Она дружит с Настей, с которой обсуждает и осуществляет все свои «затеи».
То есть она очень живая, эмоциональная, озорная. И затеи её с переодеваниями остроумные и оригинальные.
Кто ещё в повести играет разные роли? Какие?
В разных ролях предстаёт перед нами и Алексей Берестов. Он играет роль разочарованного жизнью молодого человека: «Он первый перед ними (барышнями) явился мрачным и разочарованным, первый говорил им об утраченных радостях и об увядшей своей юности; сверх того носил он чёрное кольцо с изображением мёртвой головы». Затем он пытается сыграть перед Акулиной роль камердинера молодого барина.
Зачем он играет эти роли? (Ему хочется нравиться девушкам.) Какая роль удаётся ему больше? (Разочарованного: «Все это было чрезвычайно ново в той губернии. Барышни сходили по нём с ума»).
А на самом деле он какой? Найдите, что о нём говорит повествователь.
«Он был воспитан в *** университете и намеревался вступить в военную службу, но отец на то не соглашался. К статской службе молодой человек чувствовал себя совершенно неспособным … Алексей был в самом деле молодец. Право было бы жаль, если бы его стройного стана никогда не стягивал военный мундир и если бы он, вместо того чтобы рисоваться на коне, провёл свою молодость, согнувшись над канцелярскими бумагами.
Смотря, как он на охоте скакал всегда первый, не разбирая дороги, соседи говорили согласно, что из него никогда не выйдет путного столоначальника». (Столоначальник – это должностное лицо, возглавлявшее так называемый стол; низшая должность центральных и местных государственных учреждений.)
Писатель подтрунивает над своим героем, над его желанием нравиться, носить красивый военный мундир. Конечно, такому молодцу неинтересно быть чиновником и целый день сидеть в конторе за бумагами. Эту первую характеристику дополняет Настя, которой довелось познакомиться с молодым барином.
По словам Насти, Алексей «бешеный» барин … прекрасный: такой добрый, такой весёлый. Одно нехорошо: за девушками слишком любит гоняться». То есть никакой разочарованности в жизни у Алексея и в помине нет, герой полон жизненной энергии, а разочарованность всего лишь маска для барышень, чтобы вызвать их интерес.
Далее повествователь добавляет к его характеристике такие строки: «Алексей, несмотря на роковое кольцо, на таинственную переписку и на мрачную разочарованность, был добрый и пылкий малый и имел сердце чистое, способное чувствовать наслаждения невинности».
Есть ли в них ирония? (ирония — это употребление слов в отрицательном смысле, прямо противоположном буквальному, скрытая насмешка).
Здесь прямая оценка героя – добрый малый, имел чистое сердце. Иронизирует автор только тогда, когда показывает Алексея в отношениях с барышнями, которые заглядывались на него. Маска разочарованного сделала своё дело. А вот роль камердинера удалась ему? Почему?
Лиза-Акулина сразу его разоблачила: «Но Лиза поглядела на него и засмеялась. А лжёшь, — сказала она, — не на дуру напал. Вижу, что ты сам барин». — «Почему же ты так думаешь?» — «Да по всему». — «Однако ж?» — «Да как же барина с слугой не распознать? И одет-то не так, и баишь иначе, и собаку-то кличешь не по- нашему»».
Обратим внимание на то, как прекрасно Лиза владеет простой народной речью (баишь, кличешь, не на дуру напал).
Откуда это у неё?
Лиза общается со служанкой, как с подружкой. Они обсуждают события своей жизни, доверяют друг другу свои тайны; Лиза перенимает манеры у Насти, хорошо знает язык народа. Поэтому ей так легко даётся роль крестьянки.
Есть ли между Лизой и Алексеем что- то общее?
Да, они оба открытые, добрые, живые, весёлые, оба любят разные затеи. Оба произвели друг на друга сильное впечатление: «Алексей был в восхищении, целый день думал он о новой своей знакомке; ночью образ смуглой красавицы и во сне преследовал его воображение». Лиза «в мыслях повторяла все обстоятельства утреннего свидания, весь разговор Акулины с молодым охотником».
«Не прошло ещё и двух месяцев, а мой Алексей был уже влюблён без памяти, и Лиза была не равнодушнее, хотя и молчаливее его. Оба они были счастливы настоящим и мало думали о будущем».
Итак, герои прибегают к маскам, чтобы найти выход своей молодой энергии: одному хочется нравиться, другой – сначала просто увидеть того, о ком так много говорят и которого она иначе увидеть не может, так как их родители враждуют.
Что же представляют собой их родители — отцы, люди уже немолодые, солидные?
Приглядимся к ним получше: не являются ли и они участниками маскарада?
Перечитаем характеристики, которые даёт им повествователь. С какой интонацией он описывает их?
В рассказе об обоих героях явно чувствуется ирония: Иван Петрович Берестов, увеличивая свои доходы, почитал «себя умнейшим человеком во всём околотке, в
чём и не прекословили ему соседи, приезжавшие к нему гостить с своими семействами и собаками». Но этот «умнейший человек» «ничего не читал, кроме «Сенатских ведомостей»».
Григорий Иванович Муромский «был настоящий русский барин», но в своём имении устроил всё на английский лад: «Развел он английский сад, на который тратил почти все остальные доходы. Конюхи его были одеты английскими жокеями. У дочери его была мадам англичанка. Поля свои обрабатывал он по английской методе … »
«Доходы Григорья Ивановича не прибавлялись; он и в деревне находил способ входить в новые долги; со всем тем почитался человеком не глупым … » Его занятия повествователь
называет проказами.
Какой синоним можно было бы подобрать к этому слову? (Забава.) А Муромский считает себя «образованным европейцем», и потому он англоман.
Что нравится Григорию Ивановичу в этом проекте? (Нововведения, а самому ему — роль реформатора, европейца.)
Отец Алексея, наоборот, был противником всяких нововведений («ненависть к нововведениям была отличительная черта его характера») и почитал «себя умнейшим
человеком».
Он не мог равнодушно говорить об англомании своего соседа и поминутно находил случай его критиковать. Показывал ли гостю свои владения, в ответ на похвалы его хозяйственным распоряжениям: «Да-с! — говорил он с лукавой усмешкою, — у меня не то, что у соседа Григорья
Ивановича. Куда нам по-английски разоряться! Были бы мы по-русски хоть сыты». Сии и подобные шутки, по усердию соседей, доводимы были до сведения Григорья Ивановича с дополнением и объяснениями.
Англоман выносил критику столь же нетерпеливо, как и наши журналисты. Он бесился и прозвал своего зоила медведем и провинциалом» (Зоил — греческий оратор, критик IV-III веков до н. э.).
Серьёзный ли это повод для вражды и взаимной неприязни?
Конечно нет, он даже попросту смешной: каждый имеет право на свои вкусы и увлечения. И поэтому и в описании англомании Муромского, и в активном неприятии её Берестовым чувствуется авторская ирония.
Случай (или судьба?) столкнул двух врагов в отъезжем поле (поле для охоты) и дал им возможность сыграть любимые свои роли: Муромскому — образованного европейца («Если б Григорий Иванович мог предвидеть эту встречу, то, конечно б, очутился от него в расстоянии пистолетного выстрела»)
Делать было нечего. Муромский, как образованный европеец, подъехал к своему противнику и учтиво его приветствовал»): Берестову — роль победителя и спасителя («Берестов возвратился домой со славою, затравив зайца и ведя своего противника раненым и почти военнопленным»).
И вражда их «старинная и глубоко укоренившаяся, казалось, готова была прекратиться от пугливости куцой кобылки».
Как звучит эта фраза? Почему вражда так легко заканчивается?
фраза звучит иронически: вражда названа «старинной и глубоко укоренившейся», но она настолько нелепа и надуманна, что легко прекращается «от пугливости куцой кобылки».
Какими же увидели друг друга соседи Берестов и Муромский? Ответить на этот вопрос нам поможет киноэпизод. (Демонстрируется эпизод «Муромский В гостях у Берестовых»)
Хотя диалог героев привнесён в фильм постановщиками, он настолько русский и созвучный пушкинской прозе, что не вызывает отторжения, а, наоборот, помогает понять зрителям, что перед ними два настоящих барина, разных по характеру, но чем-то похожих: оба по-русски гостеприимны, широки по натуре, умеют быть благодарными, оба любят своих детей и желают им счастья и т. д.
Родители молодых героев помирились и так подружились, что решили поженить своих детей. «Ура!» — говорим мы, читатели. Мы радуемся, что всё идёт к счастливой развязке. А вот как теперь выйти из создавшегося положения молодым героям повести? Ведь Алексей не догадывается, что Акулина — это Лиза …
Кстати, почему? Почему он и на обеде у Муромских не узнаёт в Лизе Акулину и, когда потом Лиза в образе крестьянки напрямую спрашивает у него, не похожа ли она на барышню, возмущается: «Какой вздор! Она перед тобой урод уродом!»
Он так влюблён в Акулину, что никого, кроме неё, не видит. Хотя нет, молодость остаётся молодостью. Обратим внимание на то, как он готовится к встрече с Лизой Муромской: «Алексей размышлял о том, какую роль играть ему в присутствии Лизы. Он решил, что холодная рассеянность во всяком случае всего приличнее и вследствие сего приготовился. Дверь отворилась, он повернул голову с таким равнодушием, с такою гордою небрежностью, что сердце самой закоренелой кокетки непременно должно было бы содрогнуться».
Барышня поразила его и вызвала неприятие своим видом, он «с досадой» подошёл поцеловать её руку, но «когда при коснулся он К её беленьким пальчикам, ему показалось, что они дрожали.
Между тем он успел заметить ножку, с намерением выставленную и обутую со всевозможным кокетством. Это помирило его несколько с остальным её нарядом». То есть несмотря на то, что сердце его занято крестьянкой, он что-то замечает и в другой девушке … Впрочем, это не меняет дела.
Да, Алексею предстоит трудный выбор: отец пообещал лишить его наследства, если он не выполнит родительскую волю и не женится на Лизе. «Алексей знал, что если отец заберёт что себе в голову, то уж того … у него и гвоздём не вышибешь; но Алексей был в батюшку, и его столь же трудно было переспорить. Он ушёл в свою комнату и стал размышлять о пределах власти родительской, о Лизавете Григорьевне, о торжественном обещании отца сделать его нищим и наконец об Акулине.
В первый раз видел он ясно, что он в неё страстно влюблён; романическая мысль жениться на крестьянке и жить своими трудами пришла ему в голову, и чем более думал он о сём решительном поступке, тем более находил в нём благоразумия».
Каким предстаёт перед нами Алексей в этом решении?
Он решительный, смелый и мужественный человек, который готов пожертвовать материальными благами, положением в обществе ради любви.
А каково Лизе? Попробуйте представить, что она чувствует, узнав о намерении Берестова-старшего.
Ей неловко и стыдно. Как она объяснит свои затеи с переодеваниями? Придётся ей признаваться, что она хотела увидеть Алексея, познакомиться с ним, что обманывала и дурачила его. Весьма легкомысленное и неприличное для барышни того времени поведение… Ей не приходит в голову, что для любящего человека всё это уже мелочи и милые проказы…
Слава Богу, всё разрешилось благополучно. «Во всех ты, Душенька, нарядах хороша!» — вспоминаем мы эпиграф повести. Кто бы мог сказать такие слова? Влюблённый Алексей, которому судьба приготовила такой чудесный подарок.
А кто ещё мог так сказать?
Это и слова автора-повествователя, который любуется своей очаровательной, весёлой героиней … Их мог сказать и отец Лизы, который всегда восхищался ею. Как вы думаете, кончилась бы повесть так благополучно и радостно, если бы Акулина на самом деле была крестьянкой?
Вероятно, финал её был бы драматичен: своим смелым поступком (женитьбой на крестьянке) Алексей бросил бы вызов обществу, стал бы предметом пересудов, возможно, лишился бы привычного общения с людьми своего круга. К тому же ему пришлось бы искать способы существования: ведь отец отказывал ему в наследстве.
Много испытаний выпало бы на долю молодых людей, и им пришлось бы действием доказывать своё право на любовь без социальных границ. Но это была бы уже другая история … Пушкин оставил нас свидетелями счастливой развязки, которая дарит нам надежду и веру в счастье, в любовь.
История женитьбы Алексея Берестова на Лизе Муромской была столь необычна, что, наверно сохранялась ими и их детьми и внуками как любимое семейное предание.
Попробуйте представить себе, как бы рассказывали эту историю спустя много лет своим детям или внукам Алексей и Лиза. А может быть, их внуки — своим детям… Попытайтесь рассказать её так, чтобы слушали её, затаив дыхание, сопереживали героям, радовались и смеялись вместе с ними. А когда история закончится, задумались бы: «А у нас будет такая
любовь?»
Подробный анализ повести Пушкина «Барышня-крестьянка»
Новогодние торты – оригинальные идеи оформления десертов в новогоднем стиле!
Толкование сна шнурки в сонниках Снилось белый шнурок
Котенковские чтения Награды и звания